10°C
завтра: 17°C
Погода в Перми
10°C
вечером10°C
ночью7°C
завтра17°C
Подробно
 94,32
+0.2500
Курс USD ЦБ РФна 18 апреля
94,3242
+0.2500
 100,28
+0.3446
Курс EUR ЦБ РФна 18 апреля
100,2787
+0.3446
PRM.Форум /Хобби / Творческий форум /

Потоскуем? Дубль 21.

  • Спи, Маргарита, спи, уж осень наступила,
    Спи, маргаритки цвет, прохладна и бела...
    Ты, так же как и я, - осеннее светило.

  • Темнота устроилась в ресницах,
    Тёплой лапкой гладит по щеке...
    Ты не хочешь мне сегодня сниться.
    Мышь шуршит на гулком чердаке.

    Ветер сел на старые качели -
    Неуклюже досточку свалил....
    Мы опять сегодня не успели
    Помолчать у сорванных перил.

    Лунный блик сквозь ветки облепихи
    Прыгнет на раскрытую ладонь...
    Слишком тихо.... в мире слишком тихо....
    Мир мой спит - и струн его не тронь....

    Только, промелькнув под облаками,
    Тень твоя шепнёт: "Не вешай нос!..."
    Тонко дрогнув, потянусь губами....
    И почти коснусь твоих волос....

  • В сто-какой-то попытке быть спокойнее и взрослее, тебе под стать,
    Я сижу этой ночью одна, хотя могла быть в другом месте, с другим.
    Странно, я уже даже не помню как это делается - изменять.
    Хотя...измена ли это, когда с другим, не чувствуя к тебе любви.
    Наверное это и называют опыт. Твое искусство игры моим телом -
    Сердцем, вызывает во мне уважение, даже, ты знаешь, зависть.
    Мой странный человек, у тебя это получается так умело.
    Я так не могу. Или всё никак не хочу научится себя заставить.
    Я придумала сотни тысяч логических объяснений твоего поведения -
    Например, наш возраст, положение в стране и твои прошлые неудачи.
    Я так боюсь, что у меня всё-таки не хватит сил или терпения,
    А еще мне очень страшно, что в один из дней я просто заплачу.
    А ты будешь говорить что-нибудь вроде: "Деточка, что с тобой?"
    А я такая некрасивая, вся в слезах, без носового платка,
    Буду молчать, плакать, биться под твоей такой самой нежной рукой
    И ты как всегда дашь мне шоколадку и, для профилактики, коньяка.
    И ты думаешь, что я уйду потому, что ты - стар, а я - молода.
    И что я захочу другие руки, новое сердце, другой теплоты.
    Нет, мой милый, я старая, очень старая, намного старее, чем ты
    И я уйду от полного неумения предсказывать, что у тебя в прогнозе:
    тепло или холода.

  • - В той параллельности, в которой не живу,
    Где осень вышибает память пробкой,
    Где становлюсь прирученной и кроткой,
    Причастность отрицая тем к ежу.
    Где сужена обильная мораль,
    Где суженый не тот, кторый в спину
    Сопит и дышит, предвещая мину
    Довольствия к утру (Пале Рояль!)
    А тот, что вызывает дежавю
    Одним движеньем слова на пороге…
    «Он не придет»… Заучено по роли
    Той параллельности, в которой не живу.

    В той параллельности, в которой я живу,
    Глаза мои светлее малахита,
    Карманных женщин время не разбито
    На детство, юность, старость. Рыжину
    Не вытравляю перекисью лет,
    И сплю не там, не с теми, и не в тему.
    Вбиваю «не приду» легонько в темя
    Послушным, кротким (крепость Бужеле)
    И сильная на стыке двух времен,
    Не признавая право на ошибки,
    Я мостик не протягиваю зыбкий
    В ту бережность, куда придет не он.

  • Ты лижешь мне руки. Доверчиво ткнувшись в ладошку,
    Пытаешься мне на своем языке, по-кошачьи
    О чем-то сказать... Понимаю, хорошая. Кошки
    Конечно, горды. И не плачут. Конечно, не плачут.
    Еще – ерунда, будто кошки привязаны к месту:
    Все то, что зовется собачьею верностью, волчьей тоскою
    Гнездится в сердечке малюхоньком, горько и тесно.
    И некуда деться... Протяжным полуночным воем
    Не выплеснуть боль, не излить наболевшее, даже
    Не снять телефонную трубку – чтоб по-человечьи
    Заплакать в нее: «Приезжай! Ты мне нужен сейчас же!»
    А время не лечит... Проверено: время не лечит,
    А мучит... Но кошки горды – так привычно
    Свернуться клубочком: кто знает, что скрыто в середке?
    Я знаю, хорошая, знаю... А кошка мурлычет,
    Баюкает и утешает... Я в крошечной лодке
    Плыву по волнам ее нежности...

  • Вы такой невозможный –
    язвительный, вредный и злой!
    Я Вас вижу усталым,
    бредущим в заснеженный сад, -
    там деревья белеют
    подстывшей и хрупкой золой.
    Там никто Вам не скажет
    ни "милый", ни "здравствуй", ни..

    Там еще – ничего:
    ни прозрений, ни встречных огней,
    там уже - ничего,
    что могло бы отнять и развеять
    безразличную тень –
    беспричинную память о Ней,
    той, в которую Вам
    так хотелось когда-то поверить.

    И я вижу Вас там -
    тишина (…тишине… тишиной…)
    …фонари и деревья…
    …и млечные сонные рыбы…

    Я могла бы прийти.
    Я сказала бы: "Будьте со мной…"

    И в такой тишине
    Вы услышать меня – не смогли бы.

  • --------------------------------------------------------------------------------
    Буквы в словах шатки.
    И мысли нечётки.
    Слабы.
    Бродят взад-вперёд.
    Скрипят дверцей…
    На моём татуированном сердце
    отпечатки
    оставляет рука Судьбы,
    перебирая чётки…

    Твои улыбки не резки.
    Тонут в волнах губ.
    Вековою испариной взялись фрески
    лиц.
    Тают.
    Спроси, хотя бы у птиц:
    кто ж перья перед полётом
    считает?
    А после - уже не до счёта.
    Особенно, если настолько глуп,
    чтобы «трассер» путать с пунктиром.
    Послать бы себя на три буквы - «УЮТ»…
    Заведующий тиром
    клеит мишени на рты.
    С положения «ты»
    переводит прицельную планку
    на «вы»…
    Напряжённые взгляды «вы»-
    це-ли-ва-ют
    «под обрез» губ сжатых.
    Отсюда вылетит птичка?
    Долгожданное слово?..
    Прорастёт колоском
    и уши
    начнут жатву…

    После разлуки душам
    в захламлённой квартире
    тяжело находить себя снова…

    На пыльном столе
    сто лет
    или двести
    лежат ключи…
    шифры…
    коды…
    Молчим
    долгие годы,
    измочалив смычки о коду,
    вместе…

    Голод друг по другу - не тётка.
    На узлами связанной нити -
    нате! смотрите! -
    вязанка живых сердец.
    ЧЁТКИ!..

    Там наши - рядом!
    И когда они бьются…
    бьются исступлённо…
    не в такт…
    живительно-смертным боем…

    Больно так!
    Больно обоим!…

  • #

    Снова пишешь стихи без особых на то оснований,
    Словно тащишь по дну из кустов убежавший рояль,
    Жизнь уходит на то, чтоб пружину сломать на диване,
    Чтоб умыться, побриться, понять, что ты бабник и враль.

    Жизнь уходит, уходит, уходит, уходит, уходит,
    Страшно каждую ночь засыпать от прожитого дня,
    Чтоб приснился потом гадкий сон из обрывков мелодий,
    Глупой песни о том, как не станет на свете меня.

    Просыпаться под утро – в роту пересохшая глина,
    А промочишь водой – расплетёт полумёртвый язык,
    Глянешь в зеркало – ох – и чему же научишь ты сына,
    Когда сам не бельмеса, не в тему, не в такт, невпротык

    Что осталось успеть? Обернуться, очухаться – осень,
    Бросить наземь озимые, чтоб без меня проросли,
    И упасть, и уснуть. Попросить, чтоб будильник на восемь.
    Попросить, чтоб поставили. Чтоб поставили. Не завели.

  • Досмеяться до крика…
    до всхлипа…
    до соли…
    до сути.
    Домолчать
    до синдрома
    прощения смертных грехов.
    Дорасти до рассвета,
    который прошепчет: «рисуйте
    на асфальте свой мир…»
    Рисовать.
    Расставаться легко,
    не прощаясь,
    не слыша
    шуршания слов под ногами,
    улыбаться растерянно –
    вот, мол, и вечность…
    пришли,
    добрались,
    долетели,
    доверили.
    Скомкать пергамент,
    на котором начертано…
    БЫЛО начертано.
    Длить
    невозможное «если…», покуда хватает дыханья…
    Звать забытого Бога,
    оставив сомненья в иных
    измерениях…
    Вызвать последнюю бурю в стакане
    и спокойно уснуть на ладонях её тишины.

  • Я для тебя умерла. Меня нет.
    Лишь бессмысленность гаснущих окон.
    Твой пушистый котенок
    Стал бездомною кошкой с глазами волчицы.
    Уходя, не забудь закрыть в прошлое дверь,
    Чтобы без сквозняков...
    Расставляя все точки над i,
    Я макетным ножом вырезаю на сердце границу
    Между чувством к тебе
    И способностью снова дышать.
    На кусочки мельчайшие
    Наши фото из рамок багетных в огонь,
    Вместе с детско-наивною верою в сказку,
    Так небрежно разбитую.
    По изломленной линии жизни
    Паутинчатой ниточкой взрослость... Не тронь!
    Не касайся. Оставь тишине наши встречи,
    Всеобъемлющей, гулкой, стучащей до боли в висках.
    Колким холодом слов,
    Расстояньем в 700 километров
    Не тревожь больше память тем, что было когда-то.
    Не пиши в пустоту.
    Слышишь? Для тебя меня нет.
    Нараспашку душа в междустрочьи стихов.
    Я теперь просто луч в остывающем солнце заката.

  • ночью улицы горбаты
    по-кошачьи. витражами
    лужи пестро отражают
    каждое мое движенье.
    ночью сад обезображен,
    неподвижен, подражая
    неживым брабантским круже-
    вам. над ним смущенно
    фонари с лицом весталки.
    мой балкончик в полладони.
    лаской куньей и спокойной
    всей ладонью обвожу хо-
    лодный кафель и стеклянный
    профиль в ночь глухую
    мной раскрытого окна.
    под ребром живет моторчик
    своей жизнью. словно порча.
    хочется кричать. улечься,
    боль свою смотав в клубочек,
    на морозный пол балконный
    и забыться.
    божебоже
    почему его я помню
    что мне делать, что мне делать...

  • Исступленно молчать. изумленным и узким движеньем
    ставить бархат фиалок в искусственный лед баккара
    а затем, привязав желтоглазо-ревнивую суку,
    вопрощающе-злобно таранящую ладонь
    равнодушно спуститься к зовущей звенящей реке.
    приласкать ее. вверить ей нежно-спешаще-небрежно
    свою боль. посторонне-спокойно смотреть
    на чужое лицо свое. видеть тебя. слышать резкий
    обреченный просяще-пронзительный вой.

  • Отвернуться к стене, в забытьи повторяя "Аз есмь -
    Я живу - буду жить" - уговаривать до немоты
    Одеяло, подушку, обои; холодную резь
    в голове и суставах; желудочный спазм пустоты;
    закрывая глаза - отрицая наличие здесь
    самого бытия - ибо здесь не присутствуешь ты.

    Домолчаться до сна. Сны всегда одинаково бело-
    черны вечным сюжетом: дорога, усталость. Идем
    узким, острым кварталом, похожим на окаменелый
    динозавра хребет, где меж ребер темнеет проем
    двери в утро.
    Заснуть. Долежать до немения тела,
    до срастанья с диваном и до ощущения: дом -

    карусель где-то в космосе. Плавно и неотвратимо
    разрастается бездна,в ней тонут один за другим
    угол шкафа, часы, одеяло, подушка - и мимо
    проплывают диван, кресла, плюшевый мопс, а за ним
    в голове возникает - "Четыреста семьдесят шесть - год падения Рима......."
    и во рту привкус горечи - будто жевала хинин...

    Убегать от тебя: в рачий панцирь; в "аз есмь"; в скорлупу
    забытья ли; в болезнь; убеждать потолок
    и горячий песок в голове - убеждать себя в том, что не лгу,
    в том, что нет тебя - выдуман - и расщепляя висок -
    что я скоро засну - не умру, не умру, не умру,
    не сорвусь - не умру. Отвернуться к стене. Сделать вдох......

  • 1
    катька, катька помолись за меня в небесах
    где ты с розами в волосах
    катишься колесом
    катька, катька черная богома-
    терь скованных льдом
    вероотступников, святотатцев, отцеубийц
    всех возлюбленных моих, человечьих моих птенцов
    катька, катька заступница птиц с иконным лицом
    с розовым кустом в волосах
    (то душа моя прорастает ввысь)
    катька, катька огненная шути-
    ха указующая перстом
    обращающая хлыстом
    прошивающая крестом
    заступись за меня, пожалуйста, заступись
    а то мне так хо-
    лод-
    но

    2
    слепленные, как половины фасолинки,
    любовники,
    уткнувшиеся лодочками лодыжек в бЕрег чужой,
    врастающие в него якорями-ладонями,
    неразделяемые спросонья
    спи, лю-боль моя.


    3
    спите, упрямо сомкнувшись лбами
    и какой-то ангел с огненными крылами
    нас меняет ласковыми телами.

    4
    это дала мне боль, боль
    костяной
    вой
    тела.
    из каменного
    выкрученного хребта
    прораста-
    ющую яб-
    лоню па-
    мяти
    с белыми цветами,
    похожими на ангельские хороводы,
    его лицо,
    с золотыми плодами,
    похожими на ангельские хороводы,
    его улыбающееся лицо,
    а бог запретил срывать, есть.
    а я подыхаю с голода
    этой зимой
    оголтело
    по-волчьи
    вою:
    дайййййймнеегоооооо.

    5
    fleurмальчик вы бессмысленно красивы
    беспомощно нежны и беспощадны.
    я вас люблю. вплетаю ваше имя
    в венок молитв и по реке небес
    его пускаю - пусть себе плывет
    а я боюсь дышать такой вы хрупкий
    я вас люблю. я вас люблю безумно.

    6
    иду по свету в лимонных ладонях ладанка
    словно птицу несу ее теплую алую гладкую
    расшитую бисером колким да золотыми буквами,
    (господи, сохрани его - хрупкогохрупкогохрупкого)
    всеми молитвами что заучила с детства я,
    что мать шептала, что сердце пело, что боль подсказывала,
    "господисохраниего, господисохраниего, господисохраниего,
    нет на земле мне милее ангела твоего Евгения".

    7
    отмирает душа. осыпается черною штукатуркой
    где-то внутри (кажется, где женские органы)
    а мне так больно, что даже уже не больно
    а мне так жутко, что даже уже не страшно
    катька, катька, богородица черных воронов,
    возлюбленная мучителя моего, солнечного придурка,
    пожалуйста, помолись за меня.
    помолись за меня, пожалуйста.

  • 1
    я обращаюсь в оборотня - день ото дня
    все отчаяннее - пожалуйста, пощади меня,
    мой высеребренный господин! - сжима-
    юсь-вьюсь поверх вышитых одеял
    (раненная в утробу. утро. пятое декабря)
    в шерстяную боль сворачиваюсь,
    молчу: пожалуйста, пощади!
    от-пус-ти!

    в фарфоровом небе месяц белый как слепота
    (слепок с меня счастливой: кажется, пятое августа,
    я и н е я и н е я - перекрестись, если кажется.
    крест обжигает. )
    что-то во мне прорастает между лопа-
    ток - чужое, черное. ну по-жа-луй-ста!

    2
    серебряный мой господинчик с лицом ан-
    гела анны, рот твой что был целован
    бережно-нежно, плачущий по кордовам
    и по альгамбрам, пахнущий пловом и амброй.
    аннабель ли мой, любимый мой, ангел мой, ангел,
    алыми нитями шита любовная кукла,
    чучилка, мучилка.

    знаешь, мне снится
    платье, расшитое глазками - золотыми
    и фиолетовыми, с мохнатыми с живыми ресницами.
    смотрят они на тебя, где бы ни был ты,
    словно крыльями
    машут ресницами, и не могут закрыться,
    и не дают мне спать.

    в этом платьице мне и венчаться.

    3
    лик твой анабелиный,
    цапельный облик,
    оклик твой соколиный,
    звонкий и длинный,
    бывший мне не мужчиной,
    а ангелом или птицей.

    4
    и анна говорит: позавчера
    зима, вчера весна, а что сегодня?
    а я не помню, я совсем не помню,
    а в моем сердце выросла гора.
    и магомет касается горы,
    как женщины, чьи волосы черны,
    чьи, как верблюды, двигаются сны,
    и чудится ему: гора живая,
    горячая, и дышит и дрожит.

    и анна говорит: вчера мур-мур,
    а что сегодня? в монастырь и замуж,
    а он обьелся желтых груш, а он
    сошел с ума, полцарства за коня
    и вышел вон. а я сижу за пряжей
    и думаю, что эта нить и есть
    его любовь (какой забавный мальчик!),
    и почему она берется из
    моей груди и красная такая?

    и анна говорит: а если дочь?
    а мне не больно, мне что сын, что дочка,
    а он не хочет, он меня не хочет,
    черт побери, ну мог бы захотеть
    из мужества - в семье не без урода
    а у меня глаза-глаза-глаза
    вот розмарин, а вот забудь-менятки
    и ноги-ноги-ноги. что же боле?
    и акт закончен. мне сказали,первый.

    и анна говорит: давай умрем
    и я сижу на краешке кровати
    и ужас мой крается аки тать.

  • Я люблю тебя. Видишь цветные и мягкие звери
    на лотках жмутся в стадо от холода? Это зима
    испугала их ветром и холодом. Оторопели,
    и их дом теперь под целлофаном. А может - тюрьма
    видишь розовый слоник с испуганным пуговкой-глазом,
    и барашек с промокшим, торчащим наружу хвостом?
    Хочешь красную мышь, медвежонка, кричащего басом,
    хочешь синюю...
    я не застыла.
    Ок,
    ладно,
    едем домой.

    Подожди, видишь там, на застывшем безлюдном перроне,
    среди первого снега и грязи, под синим навесом,
    ярким всполохом красок букеты, чуть нежность тронут
    бледно розовый, ярко бордовый, лиловый, небесный.
    Видишь гордые розы, смешливые пестрые астры,
    яркие красные точки гвоздик и пушистый и мя...
    Да иду я, иду. Что? Автобус уехал?
    Ужасно...
    Ну прости...
    Зато глянь на цвет неба.
    Люблю я тебя.

  • ты не врач но меня врачуешь
    от изжоги - горька судьба
    ты опять у меня ночуешь
    невлюбленная но раба
    ночь густа. наш сентябрь вязок
    за балконом темным темно
    выпьешь кофе? на кухне газом
    освещается в ночь окно
    как-то странно висит наш город
    не залезть в него не подлезть
    я тебя разлюблю не скоро
    ты же рядом, любовь. ты здесь?

  • на твоем языке говорить и шептать не научен
    не умею лизать я твоим как своим языком
    и завещанный ангел был скоро и тихо замучен
    майским но очумелым в июле (ты помнишь?) жуком

    по листве по рукам ты пошла посылаемой (помнишь?
    я про память спросил а умеешь ли ты говорить?)
    и упала. упала! а ты утверждала уронишь
    (или снова мне скажешь что я не умею любить?)

    да плевать прямо в рот в подъязычную рыжую жабу
    в белый камень зубов и в кровавую глотку твою
    потому что люблю (ты простишь мне такую забаву?)
    потому что люблю я люблю я люблю я люблю

  • Столько лет выбирала, к кому повернуться лицом...
    И - банально, конечно, - но я повернулась к тебе.
    И, пока все вокруг наливалось упрямым свинцом,
    принимала участие в вольно-невольной борьбе.
    Да помилуйте, разве так важно, кто ляжет пластом?
    И не в сексе здесь дело, и не в обручальном кольце:
    Просто я не могу, не хочу (все слова не о том!)
    измениться в твоем отстраненно-любимом лице.
    Мне бы только коснуться усталых морщинок у глаз,
    мне бы только услышать короткий и тихий смешок,
    чтобы ты улыбнулся открыто хотя бы еще один раз,
    чтобы страшные сказки не шептал по ночам потолок.
    Я сегодня отброшу, пожалуй, ненужную спесь.
    Отдыхай до поры, милый мой наносной атеизм.
    Если есть ты, о Господи, если ты где-нибудь есть, -
    помоги разобраться, для чего мне дана эта жизнь.

  • В кулаке раздавила черешню -
    Мягкий бок, сладкий сок, сердце твёрдое....

    На щеке - поцелуй безмятежный,
    На песке - "спрайт", часы, майка с шортами.

    Взгляд в ресницах.... тобой не замечен....
    Ночь русалочьей песнею стелется.
    Да кого бы ещё к глупой речке
    Ревновала бы я, как к сопернице?

    Что же делать, скажи, мой хороший,
    Когда ты, зацелованный волнами,
    Капли с чёлки стряхнув, осторожно
    На колени положишь мне голову?

    Слишком много во мне многоточий,
    Невозможный мой, милый мой, нежный мой....
    Отчего ж я твой сон полуночный
    Не опутала чувствами грешными?

    Отчего ж у садовой калитки
    Отпустила тебя недоласканным?
    А сама над тарелкой разбитой
    До утра безутешно проплакала?

    Вголос выть и с черешнею пьяною,
    Как с подружкой, обняться мне хочется!

    Эх, разжать бы кулак - да отчаянно! -
    Каблуком! - на вишнёвую косточку!

  • Закрою дверь. В окно пошлю
    Воздушный поцелуй.
    Запомни : я тебя люблю.
    И больше не ревнуй.

    Включила газ. В кастрюлю – кость.
    Фасолька… Так… Свекла…
    И кто сказал, что был здесь гость?
    Что я его ждала?

    Подушки горкою цветной
    Свалила на диван.
    А красный бюстик кружевной
    Засунула в карман…

    И телефону – строгий взгляд:
    Смотри, не выдавай!
    Уже поджарился томат.
    Уже пришел трамвай…

    Свекровь сынульку привела.
    «Сними белье. Там дождь.
    Ты чем тут занята была?»
    «Да вот… варила борщ…»

  • моя нежность неописуема, неосязаема,бессловесна,
    прелостью листьев, запахом осени, утренней негой,
    триптих рисуемый с самого-самого, честно-пречестно,
    взмахами кисти,пьяною поступью к вечности неба,
    к первому взгляду в штор междометье , розово-нежное,
    мне обещающее все , что не сбудется, но обязательно,
    тело не верит, но я выхожу в неизбежное,
    мозг , как художник рисует картины старательно,
    я вижу все, но хочу , чтобы кончилась эта
    смертная хватка челюстей жизни и прошлого,
    дайте уйти незаметно, без почестей
    жизни и смерти вендетта...
    пошлое...
    о...

  • Исступленно молчать. изумленным и узким движеньем
    ставить бархат фиалок в искусственный лед баккара
    а затем, привязав желтоглазо-ревнивую суку,
    вопрощающе-злобно таранящую ладонь
    равнодушно спуститься к зовущей звенящей реке.
    приласкать ее. вверить ей нежно-спешаще-небрежно
    свою боль. посторонне-спокойно смотреть
    на чужое лицо свое. видеть тебя. слышать резкий
    обреченный просяще-пронзительный вой.

  • Горя-то... кто наплакал?
    Все - и это - пройдет.
    Взгляд - как одежда на пол -
    Ниже не упадет.

    Кто это там непрошеным
    Гостем (да если б ты!)
    Топчется в моем прошлом
    Так, что не смыть следы?

    Он уже не простит мне
    Чувств, которых ему
    Никогда не достигнуть.
    Не спрашивай - почему.

  • «Нет-нет, я не в обиде ни на что…» –
    Слагаю губки бантиком картинно.
    Проем от пыли хмурящихся штор
    Случайным солнцем режет паутина.

    «Я? Жду от Вас? Да полно, что мне ждать.
    Вот разве чашку кофе… или водки.»
    А так все есть: изысканный бардак
    В квартире и яйцо на сковородке.

    «Прощайте. Беспокоить больше Вас
    Не смею.» – Твердый голос. Без истерик.
    Плетет на новых пяльцах кружева
    Зима. А я?..

  • Ты знаешь, безумству храбрых все песни давно отпеты.
    А я о тебе мечтала сто сорок ночей и дней,
    И сто сорок первым утром (зачем тебе знать об этом?..)
    Придвинулось небо ближе и стало еще синей.
    В одном из концов тоннеля, – ты тоже, наверно, слышал, –
    Как будто светло должно быть, но я не читала вед,
    А те, кто нес*вед*ущ, видно, уходят темней и тише…
    …Размазан по белым стенам палаты застывший свет.

  • Не спится. А ночь на исходе.
    Тихонько минуты уходят.
    И с каждой минутой короче
    Становится ночь.
    С каждой ночью
    Всё меньше становится слёз.
    Такой же, как ты, постучит.
    Открою, впущу, приласкаю.
    Быть может, подам ему чаю,
    Такого, какой ты любил -
    Горячего, с липой и мятой.
    И он улыбнётся, проклятый,
    Посмотрит в глаза твоим взглядом,
    Часы расстегнёт и положит на стол
    И выставит время за двери.
    И я превращусь в его сильных руках
    В послушную глину для лепки.
    Что выйдет? Венера? кувшин?
    Пусть это мой мастер решает.
    Как странно рождаться для новой судьбы,
    Покорствуя странным порывам...
    Души?
    Ах, да нет же! Она умерла
    Ещё в самой первой скульптуре,
    К которой касались и руки твои,
    И губ твоих нежность которая знала....
    Которая вдруг с пьедестала упала -
    Разбилась, не склеить её....
    Не спится. А ночь на исходе.
    Тихонько минуты уходят.
    И ночь всё короче, короче...
    Душа возвращаться не хочет.

  • девочка, милая, всё в порядке…
    [повторяю бездумно одни и те же слова]
    на минуту глаза закрой:
    невыносимо-летняя их синева
    так безнадёжно больна
    затяжными дождями…
    думаешь, он исцелит тебя?
    вряд ли…
    знаешь ведь, мне не впервой
    наблюдать.

    лучше не обращай
    внимания. с вами
    всё будет по правилам:
    тех, кто горло подставит,
    не убивают…
    только смертельно ранят,
    целуют легонько
    насквозь
    в шею холодную тонкую…

    что-то нежность во мне
    повернулась тупыми углами,
    и сердце
    в лихорадочной пляске зашлось
    а-ах, как чертовски сладко
    предвидеть вас врозь…

    как оправданья его просты:
    нелюблюнелюблюнелюблю
    температура души
    становится ближе к нулю
    абсолютному,
    к чему вам строить мосты,
    не пойму,
    если отчетливо виден
    лёд от тебя к нему…

    не надо, глупая, не дыши
    его сладким ртом:
    передоза чревата bleeding
    или попросту кровотечением,
    ну а потом
    реанимация-переливание
    и принудительное лечение…

    девочка, ты закрывай поскорее
    больные свои глаза…
    я чую: с севера веет
    холодом… думаешь, стоит
    обернуться назад?
    вряд ли…
    и снова настройка:
    девочка, милая, всё в порядке…

  • Ты помнишь?.. Та женщина, первое, нет не свиданье
    (Ты стал осторожным во всем, даже в выборе слов) –
    Знакомство и кружево первой беседы, когда нет
    Еще ничего, но уже… Что тебе повезло
    Твердили друзья (как некстати всегда они рядом!..)
    С развязной улыбкой, ну что же, друзья есть друзья.
    Апрель ухмылялся, им вторя, а ты с декабря был
    Один и, конечно, хотел, чтобы этот пасьянс
    Сложился удачно. Ты карты бросал торопливо,
    Порядок достоинства спутав, не глядя на масть,
    Вниз крапом, одну за одной… А когда подошли вы
    К ее задремавшему дому, спокойно сама
    Клубничной прохладой нашла твои губы. Уверен,
    Что карты легли, что пасьянс, наконец, разложил,
    Ты… Помнишь, та женщина, кожей обитая дверь, и
    Пролеты, ступеньки, четыре… три… два… этажи?
    Апрельская полночь шушуканьем зелени куцей,
    Дрожаще-насмешливым взглядом своих фонарей
    Тебя провожала: «Вернуться… Вернуться…Вернуться…»
    Та женщина – помнишь! – в твоей победила игре.

  • ...Топленым медом глаза его рано утром
    и молоком - ночами, а днем закрыты.
    длинное тонкое тело похоже на рыбу:
    на двух осетров холодных, спиной сращенных -
    и черный шрам у него, ненасытный, жадный,
    крестом заштопанный - коим меня сосет он.

    длинные у него ресницы и рот ребенка,
    и ямочки на щеках, когда он смеется
    правая рука его спит под моей головою
    тяжелою и спокойной - и обнимает
    меня он левой......

  • Так звонко любить можно, пожалуй, лишь только осенью,
    Весной - возбуждение мешает распробовать чистоту неба,
    И чувства текут с неизменной поспешностью талого снега,
    Нам думается, что еще целое лето до первой проседи.

    Мы жадно срываем первый несмелый цветок мать-и-мачехи -
    Сколько их будет за лето, пышных, и разноцветных?..
    Весна же, как это ни странно, не удостаивает нас ответом,
    А нам и не надо - сжимаем в руке как цыпленка... Завял, масенький...

    А дальше - обсыпаем себя лепестками бледных ромашек,
    Алым бисером стелется ласка "не вросших корнями в землю"...
    В жарко-влажной оранжерее лета по вкусу найдется... всем ли?
    Не доглядели - чертополоховый куст, а росточек казался нестрашным.

    Хищное лето. И только осенью мы не срываем цветам головки,
    Запасая резной мозаикой воздушную легкость паркета...
    Зарываемся лицами в прохладность спасенных букетов,
    Забираем с собой. Осторожно, двери... Следующая остановка...

  • Я в уме, а две меня в запасе,
    Что из наших писем очевидно.
    Образ той, на крыше, не опасен,
    Просто ей оттуда лучше видно
    Желтых рыб хребетные плетенья,
    Близнецов сияющих софиты,
    Под прицелом пятый угол зренья
    И в конце не ковшик, а корыто.

    А другую ты рисуешь в профиль
    На обоях, облаках, манжетах.
    Ярко-красный цвет чернил (Не кровь ли?)
    В обнаженных прочерках сюжета.
    В откровенных позах ожиданья
    Камасутры список слишком беден.
    Обладая, ты не платишь дани, —
    Путь мечты пока еще безвреден.

    А меня, последней, на проявке
    Негатив засвечен был цензурой.
    На процесс ушел весь томик Кафки
    И стихов с десяток, не с натуры.
    Вспышка… Март в анфасе…. Лето с тыла…
    Эта память вечно строит козни.
    Две меня — пиши: «конечно было».
    А одна на ум пошла, и бог с ней.

  • Грустных стихов не будет. Морочное сальто,
    Ноги за голову — йоги оценят стихо.
    Что там кукушка накаркала тонким альтом?
    Дятел, должно быть, ей в темечко стукнул лихо.

    Имя сотру с забора. Забор пожухнет,
    Явно ему взгрустнётся с потерей этой.
    Остров построю немного левее кухни,
    В доме выключу звёзды, включая эхо.

    Празднуя эту победу над маленьким сердцем,
    Я обретаю рельеф мирового этно:
    Нет аргумента почище молчания скерцо.
    Главное, чтобы молчание было предметно.

  • Коготком острым по сердцу тихонечко
    Скребу, надеясь сколупнуть корочку.
    Сегодня зима и, кажется, солнечно.
    А может - весна и ветрено. Вскорости
    Изменится цвет окружающих сумерек,
    Сердечко забьется птенцом потерянным,
    И сжав в кулаке чувства воли и юмора,
    Посмотрюсь я в зеркало. Знаю, верю ли,
    Но там, напротив – сидит нестрашная
    И пальцем гладит по шерстке ласково
    Сердце, в теплых ладонях уставшее,
    И тешит его про зеркало сказками…

  • с тобой ничего не случится с тобой ничего
    не может случиться, твой чуткий, как бабочка, ангел
    сидит на балконном перильце, ерошит крыло,
    грызет чупа-чупс и болтает босыми ногами.
    он редко уходит, но часто отводит глаза,
    безгласный, он знает твое настоящее имя,
    я тоже. ты помнишь? я звал тебя именно так
    и ты отзывалась, но мы оставались с другими.
    он мальчик, он любит, когда ты коня на скаку,
    в горящую избу, в холодную воду, на гоночный велик,
    ему любопытен и сладок мой глупый испуг
    он любит пугать, но не любит пугливых истерик.
    июльская ночь шебуршит целлофановым дном
    пакета от солнышек съеденных днем абрикосов
    с тобой ничего не случится с тобой ничего..

  • Снегопад прекратился внезапно, как будто стащили
    С перегретой конфорки кипящий чугун молока.
    Наши щеки оттенком могли бы соперничать с чилли...
    Отдыхали. Небрежно-лениво скользила рука

    По уставшей топлености кожи худого предплечья...
    Неожиданно в полуприкрытую негу ресниц
    Лег лоскут обнесенного звездами неба, и нечем
    Занавешивать стало слияние наших границ...

    Это было сигналом. Нагретые леность и томность
    Уползли под подушку, оставив щенячий восторг
    Заливаться обрывками фраз: "где мой свитер", "утонем"
    И по лестнице кубарем вылетев, выдохнуть : "Здо..."

    Ритуальные пятна фонарного желтого меда
    Обрамлять отпечатками густо-заснеженных тел,
    Рисовать лепестки, чет и нечет, губами в полете
    Прикасаться и взрывами смеха: "я первый успел!"

    Подарив батарее манжеты намокших рубашек,
    Бормотать в остро-пахнущий снегом и счастьем кадык
    Чепуху про обещанный Машке вальс зимних ромашек...
    - Подожди... Занавески... Ну, лапушка.. Миленький... Сты...

  • моя нежность неописуема, неосязаема,бессловесна,
    прелостью листьев, запахом осени, утренней негой,
    триптих рисуемый с самого-самого, честно-пречестно,
    взмахами кисти,пьяною поступью к вечности неба,
    к первому взгляду в штор междометье , розово-нежное,
    мне обещающее все, что не сбудется, но обязательно,
    тело не верит, но я выхожу в неизбежное,
    мозг , как художник рисует картины старательно,
    я вижу все, но хочу, чтобы кончилась эта
    смертная хватка челюстей жизни и прошлого,
    дайте уйти незаметно, без почестей
    жизни и смерти вендетта...
    пошлое...
    и...

  • … а луна висит золотою гирей,
    освещая крыши, сгущая морок
    полусонных бредней в прямом эфире
    бесконечных выцветших разговоров.

    У меня «Пикник», у тебя – Боб Марли,
    у кого-то – полночь - зевать устала…
    Неплохой марьяж для бездетной пары –
    две бездомных музы внутри кристалла –

    восемь острых граней почти не ранят,
    так прозрачны, - значит, найдется повод
    не сказать о главном, бродя мирами
    безупречных слов. Ничего такого,

    для чего понадобилось бы чудо,
    мы не сможем выдумать – и не нужно, -
    у тебя – тоска, у меня – простуда,
    у кого-то – ревность, дыша натужно,

    возникает тучей в дверном проёме
    в третий раз за час – и, смирившись, с грустью
    уползает спать. Мы опять вдвоем и
    бесконечно – порознь. А где-то кустик

    (улыбнись:)) багульника жмётся к - что там,
    в тех широтах, милый, произрастает? –
    ну, пускай, к такому же… сквозь пустоты
    наших долгих пауз, шурша листами –

    или просто – листьями, клин осенних
    откровений молча летит на север -
    умирать в надежде на воскресенье…
    Мы идем к себе, ощущая всеми

    запятыми, как далека дорога
    до конечной цели – желанной точки…
    Восемь строф о вечности – слишком много
    для луны, распиленной на кусочки…..

  • - Календарный февраль. Как похож он на осень.
    Високосный накал ощущаю такой,
    что все дни в феврале - их всего двадцать восемь,
    переполненны двадцать девятой тоской.

    Настроенье с погодой звучат резонансом.
    Память просит с процентами долг оплатить
    за букеты иллюзий. За то, что авансом
    о тебе попросила в начале пути.

    Мой любимый цветок, что растёт на балконе,
    не дождавшись весны, не прижился, когда
    все друзья променяли живых на иконы,
    а любимые просто не вынесли ждать.

    ***

    Зеброй полосатой жизнь раскинулась.
    Нет былой уверенности в голосе.
    Нынче не хватает даже стимула
    перепрыгнуть каверзные полосы.

    В памяти друзей транзитной станцией
    погощу ещё. И наше прошлое
    вновь на фотографиях останется -
    в мире где живёт одно хорошее.


    Жду зарплаты суммой в счастье целое.
    На руках паёк эмоций суточных.
    Коль не попаду теперь на белое,
    проживу в оттенках промежуточных.

    ***

    Дождь, размером с горох, топчет первые жизни
    за окном. И наивно головки подняв,
    погибают подснежники - мартовский признак
    и начало больших перемен для меня.

    Я иммунна к разлукам, как к зимней простуде.
    Направляюсь на поиски города, где
    на заброшенной станции ждать меня будет
    поезд, полный запасом заветных надежд.

    Расплачусь за билет прошлой жизни жетоном,
    попрощаюсь с собой отраженьем лица
    и закрою глаза, чтоб по ниточке тонкой
    в этот раз, как в последний пройти до конца...

    ...А любимый мой дворик наполнился смехом
    тех детей, для которых гороховый дождь
    представляется только весенней потехой,
    а не смертью, вводящей подснежники в дрожь.

  • Всё-таки, какой же ты романтик...
    Go.

  • Романтик... Зайди сейчас в Мусорку и поймешь, что я вообще неисправима. Неисправимый романтик, неисправимый оглядывальщик назад, неисправимый магнит для всего что прошло, для всех, кто когда-то был... и для собственной боли.
    Мазохистка я, а не романтик....


    - Так море от заката закипело,
    что чайки жаром крылья обожгли.
    А без тебя всё тело, тело, тело
    теряет притяжение земли.

    И ветер похотливо у причала
    куражится, деревья теребя.
    А мне опять всё мало, мало, мало
    пространства, счастья, жизни без тебя.

    Уже рябина обронила бусы.
    Над морем пар, как дымка сигарет.
    А без тебя так пусто, пусто, пусто
    и смысла нет одной встречать рассвет.

    Вот солнце рухнуло лимонной долькой
    в кайму воды. И опустел причал.
    А без тебя так больно, больно, больно
    и чайки так пронзительно кричат.

  • Жуть какая.

    Это я притворяюсь.
    Я ведь на самом деле тоже...

    Снова на землю выпал снег.
    Выпал снег в перемешку с красной травой.
    Я на себе ловлю взгляд глаз твоих,
    Лежащих рядом со мной.
    Не плачь, из пустых глазниц твоих
    Льются слезы и берёзовый сок.
    Прости меня за то, что я ушёл,
    За то, что остаться с тобою не смог...

    Go.

  • Все мы притворяемся....
    Циниками, романтиками, влюбленными и счастливами....

    Идея старая.
    Принадлежит Эйнштейну.
    (себе: проверить, в эрудиции пробелы).
    Допустим лист
    (плохая рифма "белый")
    здесь будет символом того, что мы не знаем
    (сплошное бесконечное незнанье,
    молочно-белое, пушисто-зимний заяц,
    ушастый, длинноногий...
    Отвлекаюсь...)
    И в центре девственного этого листа
    Вдруг возникает - точкой - чудо
    Знание!
    Его граница с прочим мирозданием
    Настолько призрачна
    (границ у точки нет!),
    что кажется из центра этой точки -
    уже он познан, этот Белый Свет.

    Однако, новых знаний вожделенье
    вспухает, раздувая изнутри...
    И вот - смотри -
    окружность!
    Что, не спится?
    Ты ищешь новых знаний,
    а граница
    с непознанным становится длинней.
    И все настойчивей саднит по ней
    Досада и стремленье насладиться...

    Бензином заливаем мы огонь -
    чем больше льем, тем веселей пылает!
    Мы узнаём, что ничего не знаем!

    Я самая счастливая! Конечно!
    Широкий круг знакомых.
    Много нежных
    и любящих вокруг меня людей.
    Не оттого ли во сто крат больней,
    несчастье бьет по кромке -
    тонкой, длинной.
    Я уязвима очень, мой любимый.

  • Видишь, девочка,
    время не лечит раны,
    создает то дыру,
    то нарост в области взгляда,
    потому так печально ты смотришь в густое небо,
    оттого просыпаюсь
    ночами увидеть -
    рядом.
    Не свернулись клубками змеи моих сомнений
    и еще прилежно, ритмично клюют меня в темя,
    но, рвя надвое ночь,
    открываю глаза убедиться -
    меня лечишь ты,
    а не время,
    не время,
    не время...

  • Я надесь, что ты не подумала, что это моё стихотворение про снег с красной травой, если ты его вообще прочла.
    Это Найк Борзов на письме.
    Go.

  • Понятно... Я не слущала, в общем-то Найка...
    Эх....
    ------------------

    Вот так
    Вливаться по капле в рот
    Ночными забвеньями
    Вылизывать
    Родинки шрамики
    На смуглом античном теле
    Кончиком языка
    Вдоль жилки на шее
    До темени
    Шепотом
    Убивать сомнение
    Проходить крещение

    Вот так
    Осторожно заманчиво
    Степом пальчиков
    По извилинам
    Врастаю изгибами

    И учусь любить не тебя

  • невозможно научится любить...не того, которого любишь!!!
    млин, а так хочется...а еще хочется поверить (ну что же, чувствую, что предстоит проверить) в лекарские таланты времени...

    не буду счастлив уже. да и не важно.
    есть столько других вещей в этом мире;
    мгновение глубже бывает, богаче, чем море,
    и часто более нужно.
    жизнь коротка, а часы растекаются в сны,
    но удивительно пасмурное часто ловит пострела -
    смерть, это море другое, эта чужая стрела,
    освобождает нас и от солнца и от луны,



    и от любви. все, что сказано было в начале
    тобой, все, что бросила -- вычеркну одним махом,
    что было жизнью моей должно обернуться прахом.
    только если радость оставит, я обращусь к печали,
    эта привычка клятая, этот тлеющий угль,
    к югу гонит меня, в нужную дверь и за нужный угол.

    к сожалению, не мое, но о моем:миг:

  • Приходить на десять минут в жаркое пекло квартиры,
    Что-то бросить и взять, слагаемые поменять местами.
    Теплый воздух любовно душит мягкостью дряблой,
    все еще пропитан кальянным призраком яблок.
    Мне опять начинать с начала, а все до смерти устали
    через день раскорячивать душу, через два отпускать на ветер.
    Но слова спелой мякотью по косточкам обрастают,
    кофеин с отарой овец и ликером… Надо что-то покрепче.
    Так мне всех отсекать становится легче и легче,
    так зима через тонкую кожу осенних ботинок кусает.
    Непонятно, карабкаться вверх или рыть ногами,
    растирая подметками слой за слоем, слово за словом,
    колыбельные петь по утрам и марши под вечер,
    Глухо чувствовать одиночество - это все, чем ты обеспечен,
    и оно в любые слова ложится послушной шлюхой-основой

  • Видишь, девочка,
    время не лечит раны,
    создает то дыру,
    то нарост в области взгляда,
    потому так печально ты смотришь в густое небо,
    оттого просыпаюсь
    ночами увидеть -
    рядом.
    Не свернулись клубками змеи моих сомнений
    и еще прилежно, ритмично клюют меня в темя,
    но, рвя надвое ночь,
    открываю глаза убедиться -
    меня лечишь ты,
    а не время,
    не время,
    не время...

  • Не знаю, любимый, река это будет или же море,
    Но непременно берег и непременно песчаный.
    Я сяду у самой воды, обязательно в чем-то белом,
    И вспомню тебя без боли. Когда это будет,
    Сказать не берусь. Но непременно летом.
    Смешно – я даже не знаю, какой у тебя почерк.
    Я также не знаю, кладешь ли ты сахар в кофе.
    Да мало ли что... Но про почерк смешно особо.
    Ну вот, я буду смотреть на линию горизонта
    И думать, что даже она бесконечно ближе,
    Чем любая, любимый, из линий твоей ладони.
    Но боли не будет. Останется только нежность.
    Пока же, любимый, их разделить невозможно -
    Прижались друг к другу и колют где-то под сердцем.
    (Забавно, мне никогда не хватало духу
    Сказать это слово – «любимый». А так хотелось).
    Так значит, когда-нибудь летом. Ну что ж, чудесно.
    Я в белом, закат, река или даже море.
    Тогда наконец, любимый, мне будет можно
    Вполголоса - sotto voce - сказать
    любимый

    ---------------------
    Никогда не могла сказать это вслух - остается теперь лишь шептать...
    И шептать, и писать - во весь голос кричать - на бумаге, окне монитора....

Записей на странице:

Перейти в форум

Модераторы: