12°C
завтра: 17°C
Погода в Перми
12°C
вечером11°C
ночью10°C
завтра17°C
Подробно
 92,13
−0.3744
Курс USD ЦБ РФна 26 апреля
92,1314
−0.3744
 98,71
−0.2039
Курс EUR ЦБ РФна 26 апреля
98,7079
−0.2039
PRM.Форум /Хобби / Творческий форум /

Потоскуем? Дубль 21.

  • Наверное, я экзбиционистка.
    Не могу просто открыть Ворд и вылить туда свою тоску. Не могу. Мне нужен слушатель. Ну а за неимением - читатель.
    А здесь... А здесь, мне надеется, вы привыкли к моим чудачествам. Поэтому я здесь. Потоскую. Как всегда - в стихах.

  • Только всего у меня и было что простая роза
    да три вулкана ростом мне по колено,
    и то один из них потух и, может быть,
    навсегда... какой же я после этого принц...

    Антуан де Сент-Экзюпери Маленький принц

    Самое сложное - начать. С чего начать... Странно, но почему-то в качестве начала больше всего подходит конец.
    Конец... Весь день сижу и пытаюсь составить себя из кусочков. Что со мной? Не спрашивай...

    … и не спрашивай, что со мной. Просто мне хочется выжить
    и дожить до заветного «позже, когда-нибудь позже»…
    И, не спрашивай, что… Просто воздух вокруг меня выжжен
    ожиданием осени, просто наш глобус исхожен
    как детсадовский дворик – пустыни не больше песочниц,
    океаны – размером с ладошку…ну, может быть, с лужу -
    всё равно не уплыть. Собираю себя по кусочкам –
    то как паззл, то как вазу разбитую. Если не слушать,
    как при каждом движеньи под рёбрами звякает что-то –
    то почти и не больно. Терпимо. Чуть-чуть безголосо,
    но вполне безопасно. Молчаньем заполнить пустоты
    тишины – и дожить до… Ты только не спрашивай, что со...

  • Что со мной.... Ведь все очень просто. В этом августе я живу (живу ли?) без тебя...

    Как холодны стали ночи,
    Ночи стали длинней.
    Что-то нам август пророчит-
    Стон затяжных дождей,

    Выбивших на клавикордах,
    Полосы горьких слез-
    Грустные сердца аккорды.
    Россыпь холодных звезд

    Прячется в сизом тумане,
    Бегло о лете скорбя...
    Мелким осколком в кармане
    Август, но без тебя.

  • ...без тебя. Без тебя мне холодно. А вчера было душно. Не могу понять, в каком огне горю, в какую клетку заперта, в какой аквариум....

    В аквариум августа падают капли хандры.
    Рисуя круги на поверхности неба, чертежник
    зевает. Мне душно. Жара, прорастая сквозь кожу,
    становится жабрами. Полночь. Созвездие рыб
    плывет, осторожно глотая сиреневый смог,
    над городом всех городов. Разноцветные блёсны
    неоновых вывесок тонут в тумане. Колёса
    скользят по асфальту, и, кажется, даже само
    предчувствие слёз притаилось, как сонный налим,
    под сердцем, и слушает реку, в которую кто-то
    вошел, не боясь ни теченья, ни водоворотов…
    Ещё одно лето уверенно лепит нули
    на ценник такой неожиданной близости тех,
    кого я полжизни искала в иных водоемах.
    Аквариум августа. Тишь. Полуночная дрёма
    вздыхает о прошлом, даря пустоту – пустоте.

  • ...пустота. Какое же это всеобъемлющее слово - пустота! Пустота - вокруг меня. Вокруг меня - ни-чего. Люди, врачи вокруг кажутся таким зыбкими, такими зябкими... Все плывет и рвсплывается. И зачем?.. Пустота вокруг меня. Я уже и не знаю, зачем я, где я... Чего хочу, кого желаю.... Ведь тебя здесь не найти... Пустота.

    … о, нет, не пустота… скорей, вода,
    что никогда не ищет виноватых
    и принимает всех, не упрекнув,
    не помня зла, не чувствуя стыда,
    не зная страха. Твоего следа
    здесь не найти… лишь звук, солоноватый
    на языке – «никем» - пошел ко дну…
    Она не знала, что тебе отдать –
    Вода – всегда вода. Не удержать,
    Не опереться. Гладил как котенка,
    Молчал. Не отражался…

  • Не отражался... Нет, ты отражался. Во мне. Внутри меня. Но не иначе. Я в тебе никогда не отражалась. Я была у тебя, но тебя никогда не было у меня. Черт! Ведь так хочется вспомнить хоть что-нибудь! Хоть что-нибудь теплое... Мне так нужна.... Утешь меня, прошепчи, возьми меня за руку...

    Возьми меня за руку, ладно?
    Скажи мне, что все будет славно,
    Что будем на улице главной,
    Не-знаю-какого города
    Пить кофе с кексом по-скорому.
    Что руку мою у ворота
    Накроешь теплом ладони,
    И пульс мой в твоем утонет.
    Что в шумном людском содоме
    Не будем считать потери
    Мгновений этой недели...
    Скажи мне... Я не поверю.

  • ....не поверю. Но как хочется обмануться! И как обмануться... Иначе все вспомнить, по-своему. Вспомнить июнь, самый легкий июнь. Когда мы были... когда ты был. Мой...

    Мой застенчивый принц, зачарованный странник, застигнутый
    в это утро врасплох двойниками из сотен витрин,
    не бросай свой несбыточный город мечты, дорасти во мне
    до чего-нибудь вечного – помнишь, ты сам говорил –

    зеркала – зеркалами, но правды не скажет и зеркало,
    бесполезно на стекла пенять, коли души кривы.
    Вытри слёзы, мой милый - с дрожащей душой, исковерканной
    отраженьями снов, ты сумеешь остаться живым,

    заболеть долгожданным июнем, напиться из рук моих
    ожидания встречи с немыслимым счастьем и стать
    самой светлой бессонницей. Ветренно - нежное, глупое,
    наше чудо уже родилось и читает с листа

    земляничные ноты земных ароматов, любуется
    незабудкой, пушистой травинкой, бездонной рекой
    в облаках твоих глаз… Мой любимый, мы сбудемся, сбудемся
    в этом странном июне – беспечном, случайном, таком,

    о котором молчат зеркала…

  • Зеркала молчат. А я не могу! Я помню! как ждала тебя... В надежде, в тревоге - вернешься ли ты... И тогда... Февраль. Холодный иль теплый - узнать не пришлось. Узнала тебя. Узнала я жизнь. Еще один способ...

    Еще один способ извечных вечерних молитв
    богам зазеркалья - сквозь трещинку на амальгаме
    пролить свою веру в пустячность всего, что болит
    и стонет в тебе моим голосом, плачет снегами

    бездумной зимы, серебристой лисицы – сестры
    земных отражений коротенькой линии жизни
    того, кто однажды узнал, как опасно остры
    блестящие грани грядущего счастья… Приснись и

    еще один раз промелькни за недвижностью век,
    продлись, прокрадись, прозвучи как седеющий шепот
    февральского ветра, пробейся на свет, как побег
    волшебной травы- оберега – и выживи. Что бы

    потом ни случилось – за самым холодным стеклом,
    за тысячей дымных теней и ночных силуэтов
    тебя будет ждать моя нежность, любовь и тепло,
    а не миражи отражений… ты помнишь об этом?

  • Ты помнишь об этом? Как писал мне каждый день? Что же сейчас? Почему ты молчишь? Не надо, не говори, я все ощущаю.... Папка "Входящие". Юкки. Собака.... Ноль. Тишина.

    Я не знаю того языка, на котором ты пишешь мне между строчек,
    Я, наверно, всю долгую прошлую жизнь жила не по тем законам,
    И рука не дрожит, и у пластика кнопок, увы, идеальный почерк,
    И не время нам думать о времени… Ночь. Валидол. Нажимаю сонно
    В сотый раз на «Входящие»…

    И глядя на список, я ощущаю: Что-то во мне завелось.

    что-то
    во мне завелось
    щемящее
    почти такое же по ощущению
    как надпись:
    В вашем почтовом ящике
    нет непрочитанных сообщений

    что-то похожее на небрежную
    роспись на чеке или квитанции
    что-то не бережное
    но нежное
    что-то щенячье
    и мне остаться бы
    где-нибудь между Caps Lock и Enter
    где-нибудь между Escape и полночью
    но что-то тянет к тебе за ленточку
    жаркое
    светлое
    н_е_т_е_л_е_ф_о_н_н_о_е


    Нет! невозможно гадать, с какой интонацией ты это написал! Невыносимо даже думать, что это значит - уже ничего....
    Но голос... твой голос скозь такое расстоянье... расставанье...


    На стёклах бесконечных расставаний
    черчу восьмерки пальцем безымянным.
    Настало время говорить словами,
    менять твой свет на ветры и туманы

    чужих границ – и вот уже полмира -
    от нас до нас (храни же нас, Всевышний,
    не дай нам разувериться, помилуй,
    веди…) Мне страшно оказаться лишней,

    когда настанет время телефонов…
    (опять восьмерка - код междугородний) –
    мой оберег от горечи перронной.
    (бесполый
    робот
    пробормочет
    сонно –

    н-е-п-р-а-в-и-л-ь-н-о-н-а-б-р-а-н-н-о-м-е-р…)

  • Все выдохлась.:улыб:Запал прошел. Всем спасибо, все свободны. Надеюсь, еще увидимся. Хотя трудно возращаться к никому. Но я постараюсь остаться.:улыб:с Вами, с собой... Не скучайте.

    С этим - делайте, что хотите. Только не врите.:улыб:
    И опять Мы не здесь – ни во время, ни до и ни после.
    (Остаюсь, оставаясь. Нет сил уходить, уходя.)
    Не завидуй тому, кто останется рядом. Быть возле -
    Это вовсе не «вместе»… За мною печально следят

    Те, что были когда-то крылатыми, но сохранили
    Только память и верность безвольно-больному «прости»…
    Тишина. Не покой, но молчание пепла и пыли
    Половинок вселенной. И хочется перекрестить

    Каждый угол твоей фотографии – только забыты
    Все слова и молитвы – и снова молчит адресат…
    (Полоса невезения. Плач над разбитым корытом.
    В перестуке колёс - голоса. Голоса. Голоса.)

    Говори мне хоть что-нибудь. Я постараюсь услышать
    И понять, и однажды воскреснуть, и, может быть, спеть
    О тебе – настоящем, во мне остающемся. Ты же
    Не забыл наши вещие сны? Уходя по тропе

    Осторожных прощаний, отчаянно веря в удачу,
    Отдавая долги, обрывая то слово, то вздох
    Облегчения – знай, Мы – навечно. И больше не плачь, и
    Постарайся не врать. Ни во время, ни после, ни до.

  • Да вы философ!

  • За 20 дней много всякого накопилось, поэтому не могу достаточно внимания уделить всему топику, но вот
    В ответ на: Облегчения – знай, Мы – навечно. И больше не плачь, и
    Постарайся не врать. Ни во время, ни после, ни до.
    мне понравилось. Действительно, врать не стоит ни во время облегчения, ни до, ни после...

    Осторожно, злой кот!

  • +++во время облегчения+++

    :))

  • И снова тоска меня омывает, и снова .... и снова, и снова.
    Тоска по прошло-невозвратно-необъятному.
    Так и хочется прошептать, прокричать, простонать. Сквозь все моря и океаны, сквозь все ветра, чрез все времена....
    Я буду любить тебя! Я буду...

    буду любить тебя пражски-пражски
    витражно - насквозь и насквозь куражно.
    бумажно. прозрачно и штатски-блядски
    кусаясь на карловом - клецки-ласки
    без нежных женских протяжных гласных
    а после шептаться как с детским сердцем
    как с богом - с беззвучным бокалом богемским
    в нем слышать - что немец назвал бы schmerz"ем,
    а русский- смертью. И так по-женски -
    о господи, больше терпеть нет мочи!
    до раны сквозной дотерев бок гончей
    и к ночи делаясь резче, звонче,
    тоньше - шептать тебе желчно-жальче
    "средневеково-невлюбчив мальчик
    Брунцвик". Выше ластясь кошачье
    невиннее становясь, невзрачней,
    незрячей - кутаясь, как в рубашку -
    в тебя - я люблю тебя пражски-пражски.

    буду любить тебя венски-венски -
    стеклярус, перья, жабо. разденься.
    с тобой - на крест, без тебя - повесся.
    на каждый взгляд отвечаю резью
    голодной. Видишь - брезгливый месяц
    в брюзгливом кофе с румяной брётхен -
    живородяще рефлексно-рвотно
    как если б я зачала - но что-то
    мешает. любила. была животным.
    вгрызалась злобно как в цветчкенкрампус -
    все выше. выше. последний ярус.
    сейчас сломаюсь. сейчас расплачусь
    а за порогом начнется август -
    застрявший в горле имперской втулкой
    во мне старинной резной шкатулкой
    застывшей музыкой гулко гулко
    и пылко - до Штрауса и до вальса.
    не золушничай на балу останься
    со мною на ночь - смешной и резкий
    Щелкунчик. люблю тебя венски-венски

    буду любить тебя венециански
    горстью бисера - атаманской
    княжной выбрасываюсь и пьяно
    смеюсь - как стеклянная как мурано.
    я отражаюсь в тебе отражаюсь
    тысячами цветных мозаик
    в воде - я большая уже, большая! -
    и ноги раздвинула, как чужая
    себе. ненавижу жалость!
    ты мечешься-нервничаешь. я устала.
    прячемся - что нам осталось?

    ты панталоне а я баутта
    ты баутта я коломбина
    я коломбина ты панталоне
    ты растерян а я в миноре
    дело конечно же близится к ссоре
    мы не более чем герои
    переколпачена половина
    шутов в ожидании чуда.
    любовь к трем апельсинам
    и некой анечке. снов и слова
    праведник казанова! -
    или я путаю с доном Жуаном?
    феи кофе кентавры фавны
    я не уверена в своей роли.
    явление гратароля
    падение гоцци - пусти согреться
    старое глупое сердце
    годы гондолы каналы качели
    небо беру в свирели

    сломай меня, глупенький! - хрупко, мелко -
    смотри, я кукольная - подделка
    под настоящую. кракелажем
    исчерканная. флердоранжем
    засыпанная и даже
    спокойная - словно в сказке.
    я надеваю маску -
    ласково исчезаю венециански.

  • Но не сов-па-да-ем! Сов-сем_не_сов-па-да-ем. Не совпадают наши ладони, не совпадают наши закаты, не совпадают наши рассветы, не совпадают наши эпохи, не совпадают наши слова...


    Если хочешь, я буду слетать в твои руки пугливой синицей
    журавлём-оригами за окнами стылыми вечером встречусь,
    оставляя бумажные крылья клочками записок на почте храниться.
    …Отпечаток ладони на мокром стекле ожиданием чуда отмечен…

    Мне закатное марево щёки окрасит румяным смущением – в пятна!
    Я приближусь к тебе, нарушая границы, вторгаясь в пространство,
    территорию личного: чуть дискомфортно, а после – заметишь - приятно.
    …Опьяняюще-легкая поступь, повыше – и к звездам, закружим их в танце…

    Я впитаю тебя, словно бархат – вино, надышавшись словами, как дымом:
    "Оставайся со мной самым долгим из снов – до восхода…" – опять забываю
    то, что нервы растянуты на километры бесчувственных трасс, –еду мимо,
    пригвожденная рядом фонарных столбов к расстояниям.
    Не совпадают
    наши рассветы.

  • н_е_т_е_л_е_ф_о_н_н_о_е - это Ваше? Я дано уже в интернете на это стихотворение наткнулась, и просто заблела им:)

  • Нет, не мое. Я вообще стихи пишу только с большого не-счастья.
    Автор этого стиша сейчас известна как Песочные часы. Прочитать можно здесь.
    Извиняюсь, что ввела в заблуждение, но в связи с не столь давним вырезаниям моего топика за рекламу-неизвестно-чего, впредь никаких ссылок решила не делать.

  • =( Только сейчас поняла, что неправильно оформила ссылку. Вот здесь стоят Песочные часы.

  • Иди ко мне... ближе... безутешный любимый....
    Который как ветер, ускользает сквозь пальцы... Но странно - летать, не умевший.

    И вязкий рассвет, принимающий странные позы,
    и вялый закат – ненакрашенная Коломбина,
    и ты, ненавидимый за неумение ползать
    и за нежеланье летать – безутешно любимый,

    и прочее – сны, отрезвленья, разбитые чашки
    сомнений и страхов - на счастье, конечно, на счастье,-
    и внутренний голос, сто раз «караул!» прокричавший
    и сорванный - к черту – всё к лучшему! Время стучаться

    в закрытые ставни – и пусть нам никто не откроет,
    процесс в этом случае много важней результата –
    настала эпоха героев - бескрылых героев,
    героев-шутов. Хохочи и танцуй на остатках

    вчерашнего неба – нам выдадут новое небо!-
    смотри – облака, как подушки из пуха и перьев,
    взрываются и, разлетаясь, становятся снегом –
    смешно и щекотно… Танцуй, мне так нужно поверить

    в своё несусветное неодиночество… воздух
    горит под ногами… хороший мой, что же ты плачешь?
    Иди ко мне… ближе… мы скоро научимся ползать,
    А дальше… а, знаешь, и правда, неважно, что дальше…

  • - Я здесь...
    Войди и останься...
    Но ты лишь сверкаешь глазами, трясешь головой.... и вновь исчезаешь.
    Ок. Сансара. Сам с собой.


    Безмысленно прожитый вечер свалился тапочком
    с ноги бестолкового дня.
    It’s OK.
    Сансара.
    Дыша фиолетовым светом,
    взлетает бабочка
    с обложки рассказов Хулио Кортасара.

    Давай поиграем в «однажды».
    Войди, негаданно
    на картах Таро,
    подари себе невозможность
    прожить осторожным прохожим,
    в моё закатно –
    рассветное марево вылей своё «я тоже
    хочу»… я почувствую.
    То, что случится после,
    давно предначертано –
    воздух расчерчен нежным
    шуршанием
    бархатных
    крыльев – иди по воздуху.
    Войди и останься.
    «Я здесь...»
    «Это ты?»
    «Конечно.»…

  • Спасибо:) Это не реклама, а выпрошеная ссылка:)
    А я на том же сайте живу иногда:)

  • Вот уже не спешу, не бегу и не маюсь. Но ты бьешься у меня внутри, течешь по венам, по каплям памяти.... И ярость впивается в мои ногти. Сквозь сведенные челюсти - "ты тоже"...


    Моя способность говорить обратно-пропорциональна
    Бескрайней мощности торнадо с чарующим названьем "ТЫ".
    Ты бьешься у меня внутри, горишь закрученной спиралью,
    И рассыпаешься каскадом - не звуков, жгучей немоты.

    Послушные слова дурят, приобретают очертанья,
    Температуру, вкус и запах, скользят по коже, жгут глаза,
    Преобразуются в разряд животной дрожи, нарастая,
    Взрываются в височных залпах.. Но не дают себя сказать.

    Смотри - вот это было мной, рациональной и надменной.
    Я обнаженно-распростёрта - по ветру волен разнести,
    Заставь вибрировать струной и распусти меня по венам
    Звучанием твоих аккордов. Забыв приличия и стыд,

    Сменю непостоянство слов на трепет пальцев осторожных,
    Исторгну звук, на рык похожий:"Люблю тебя.." и пеленой
    Я разолью свое тепло в твоих глазах, еще тревожных...
    Но выдерну тебя из кожи, как это сделал ты со мной.

  • далеко в сухих песках залегла змея-тоска,
    изнывает от нее сердце бедное твое
    на асфальте в городах и под липами в садах,
    и под пальмами в Раях, в незнакомых мне краях

    а моя живет в лесу, у лисицы на носу,
    обступает лес стеной, не вернуться в город мой
    темной ночью, светлым днем каждый плачет о своем,
    и сочится глаз слезой - карий, черный, голубой

  • Мне кажется, не-любовь - отнюдь не деструктивное чувство. Все время хочется что-то творить, создавать, наполнять пустоту.... И я творю, наполняю, но вот.... губы все так же синие.... искусаны.
    ...18
    а) отрубить бы мне голову – а она с тобой говорит, захлебывается
    как будто бы не чужая тебе, как будто твоя любовница.

    б)
    любовница. бабочка-капустница.
    в полупрозрачное тело кутаюсь,
    словно в реку.
    вся серебряная
    и такая хрупкая -
    светящаяся пудра -
    жасминовая пыльца.
    любовница.
    бабочка-капустница,
    насаженная на булавку.

    19
    косточки-хрящички шеи перебираю четками
    медленно ощупываю – ищу самую хрупкую
    люди шарахаются: чокнутая, говорят, чумная, черная,
    ласково улыбаются, смотрят в сторону.

    а у меня от холода синие-синие губы.

  • И тихо, и странно: клубок да стакан. Гранатовый сок и зеленая пряжа. И молча смотрю в тишину.

    Стакан гранатового сока,
    Внутри луна – лимон рубиновый.
    Глоток. И слышно хорошо, как
    Чуть вяжет нёбо – «нелюбимая»…

    Брожу по тающим дорожкам,
    Повсюду слякоть разлилась, а я
    Забыла зонт. Наш сад заброшен.
    «Разлюбле…» – Непроизносимое!

  • Зачем живу я? Не пойму. Ожиданье - чужая игра, и играть я совсем не люблю. Но все же... Следы лунной пыли... у меня на пороге.

    Он понимает, что существует
    только в коротких переездах
    от станции к станции.
    Каждый вокзал клинической смертью
    прерывает линию жизни,
    протянувшуюся железнодорожными рельсами
    с востока на запад
    c юга на север
    сверху вниз
    во всех направлениях
    и
    всегда навстречу
    неизвестному городу,
    где можно жить, стоя на месте,
    не боясь задохнуться
    в испарениях застоявшихся чувств,
    и где она ожидает его.

    По утрам выходит из дома,
    оставляя
    открытыми – двери
    зажженной – сигарету
    закипающим – чайник.
    И каждый,
    кто встретился с ним в дороге,
    кто знает хоть что-то о нем,
    может остаться здесь на день,
    или на целую жизнь,
    пока она бродит по мёртвым перронам,
    встречая пустые поезда,
    чтобы за бельмами пожелтевших занавесок
    случайно увидеть
    его
    и подать знак…

    Когда она проводит день в новый рейс
    и помашет вслед
    алым полотном заката,
    ночь завяжет узлом все пути
    и зажжёт обманные маяки звёзд,
    сбивая с толку уставшего машиниста
    поезда в который он сел,
    чтобы ехать в город,
    а едет – в небо.

    В это время она приходит домой
    закрывает – дверь
    докуривает – сигарету
    допивает – чай
    хоронит в памяти тех,
    кто в ожидании их возвращения умер.
    [они думали,
    что ждать придётся день,
    а оказалось – целую жизнь].

    Густую тишину одиночества
    разбавляет звук крови,
    несущейся по её артериям
    и грохочущей
    в такт
    с поездом,
    который скользит по Млечному пути
    и увозит его всё дальше.

    Ей уже давно пора умереть,
    но она знает,
    что завтра
    поезд со следами лунной пыли на колёсах
    может остановиться на перроне.
    Чтобы за мутным стеклом
    увидеть его
    и подать знак,
    она будет жить.

  • Беда неприходит одна.
    А встретишь одну на пути-
    Они не отпустят тебя.
    Пощады у них не проси...

    Не знаю как это сказать..
    Беда не приходит одна.
    Не стану любовь я хранить-
    Она умирает тогда...

    Я видел любовь иногда,
    Не надо меня теребить...
    Беда не приходит одна.
    За все в жизни надо платить...

    Нельзя пресказать ничего,
    Но знаю, и знал я всегда -
    Держи свои мысли в себе.
    Беда не приходит одна...

  • No comments...

    превозмогая
    бессловесность
    изгоем
    из воздушных замков
    благодаришь Ее
    за честность
    и
    как самец
    желаешь самку

    перекрывая
    хриплым стоном
    боль ампутации
    зеницы
    так
    шваркнешь оземь
    телефоном
    чтоб на мгновенье
    отключиться

    и возвращаясь
    в мир отточий
    из бывших слов
    звучаньем дальним
    ты скажешь Ей
    спокойной ночи
    и повторишь
    что все нормально

  • Я сегодня больна и пьяна. Не вином, не болезнью, но тоской и обидой....

    - ..., они предают. Всегда. Это закон.
    - Мне по п.5, я привык изначально доверять человеку.
    - Я тебя предупредила.

    (из диалога)

    ***
    сегодня ночью я полюбил боль.
    только поэтому - до сих пор жив.
    от трех, пусть и неподвижных шаров карамболь
    как ни старайся - не положить

    в лузу. меня не до дна убило твое "прощай".
    я невесомей, ненужней капли для океана.
    кружение заварки...медленно остывающий чай.
    и ты не ближе сверхновой в созвездии Альдебарана.

    с сухим треском облетают листочки календаря.
    почему-то слишком уж долго сменяет неделю неделя.
    что не случись - к лучшему...так надо? не зря?
    ты. я. в разных экстремумах. совершенно отдельно.

    сказка кончилась. феи сдохли. вырублен заповедный лес.
    пульс постоянный - шестьдесят затяжек в минуту.
    жесткий ластик скругляет углы, лечит саднящий порез.
    я, как мудрая сова растоптанного гнезда, принимаю цикуту.

    здесь не тир - не калечь самодвижущиеся мишени.
    полет нормальный. по приборам. с четырнадцатого. татуажа
    твоего голоса. не видеть. память. сжечь. самовнушения.
    разбиться, не выдержав мастерского эпатажа.

    предают всегда. неожиданно. и мне удивленно -
    растерянно...зачем?...закон...уставший от сентября.
    образы. звуки. письма. самоубийственно - моно-
    пенисуально. отплакать. привыкнуть. и больше не доверять.

    "...я говорю с другими а сам плохо соображаю, что говорю, смотрю на них, и не вижу...но это отвлекает, помагает забыться...и на миг забываешь, зачем это все...и вдруг покажется, что ничего страшного нет, что продолжается жизнь, что я смогу без тебя...
    а потом вдруг накатывает черное, ледяное, страшное......"

    Исправлено пользователем LaSonnambula (29.07.16 13:36)

  • Не умею я... ни падать, ни ловить.... Не умею я даже простить.... и

    собирая образ в мозаику из осколков разбитого
    зеркала,
    оголяя нервы, играя с судьбой в
    истерику,
    играя с вокзалами во встречи и
    расставания -
    перегорают старые чувства, считаются даже
    мгновения
    между разлуками.
    брожения по московским окраинам,
    как две капли воды отличным от
    питерских.
    ты убиваешь строчками, воскрешаешь подстрочниками
    воспоминания.
    бесконечно-бессмысленные воспоминания
    о тебе, твоих глазах и привычках.
    привычках навсегда уезжать,
    но тем не менее, всегда быть рядом, так и
    не сказав главного.
    главное - всегда падать вверх, не разбиваясь
    брызгами - не размениваясь на мелочи
    притяжения.
    разменивать душу на билеты целиком, без сдачи
    сомнений в аренду,
    не имея постоянной прописки в твоем сердце,
    лишь, как обычно временную регистрацию,
    без исключительного права продления по окончании
    срока действия -
    действительно зарегистрировать исключительно
    опытным путем факт наличия или отстутствия
    моей зубной щетки, бритвы и тапочек - (домашних таких) -
    в твоей безопасной квартире
    без опаски, но не без риска допустить погрешность в опыте,
    ценой которой будет - все та же ошибка? - нет...все тоже
    отсутствие твоего имени в списках живых и доступных для
    осязания - встречать тебя, находя родные черты, в каждой встречной.
    отсутствие отражения в стеклах лоджии.
    отсутствие отпечатков ног на перилах балкона.
    отсутствие слепка твоего тела на асфальте -
    вместо которого лишь расчерченная мелом партия для игры в классики
    и слово "люблю", полустертое вчерашним ливнем.
    запекшейся кровью в ушах звучит эпитафия:

    она не умела падать - он не умел ловить.

  • Забавно, когда звонишь, а в ответ - тишина. Ведь правда, забавно? Не линия перегружена, не недоступен, а просто тишина..... А потом звонки, звонки....

    забавно, когда твой персональный АОН
    начинает путать имена в записной книжке
    и вместо привычно-знакомых букв
    пишет на экране: "конфиденциальный номер"
    или просто набор бессмысленных цифр и символов.
    забавно, когда ты обезоружено сидишь и думаешь:
    отвечать-не отвечать? она-не она?
    фальшиворомашково...страшно слышать твой голос -
    телефон в тумбочку...спрятаться, скрыться под одеялом
    или в метро - "абонент временно недоступен..."

    ***

    мозаикой воспоминаний, весенним калейдоскопом
    разлететься вдребезги, разбить коленочки
    отменить сбываемость гороскопов
    не отвечать на звонки и головой об стеночку.

    не слушать прогнозы и метеосводки -
    опять обманет фальшивый синоптик
    разбавить рюмочку стаканом водки
    сменить очки на линзы в "Оптике" -

    глаза взрослеют - не скрыть и не перепрятать
    изжогой мучиться, варить отвары
    солить слезами - не выплакать и не переплакать
    смотреть на дворников - метут бульвары.

    еловой горечью "Глубинной бомбы"
    наполнить горло, залить сознание
    и мокрой тряпочкой с перил балкона
    смахнуть мозаику воспоминаний.

  • Я не люблю иронии твоей
    Оставь ее отжившим и нежившим
    А нам с тобой так горячо любившим
    Еще остаток чувства сохранившим
    Нам рано предаваться ей.

    Еще когда застенчиво и нежно
    Свидание продлить желаешь ты
    Когда кипят во мне мятежно
    Ревнивые тревоги и мечты
    Не торопи развязки неизбежной.

    (Дальше не помню...)

  • ...

    …написать в Ваш июль - эта осень лишает свободы…
    больше не о чем петь всё срифмовано - до запятой
    до слепых молчаливых истерик всё кажется - вот бы
    отдышаться - и снова взлететь - только встретит ли кто
    в сером заспанном небе?

    …заплакать…

    … прослыть нелюдимой
    слиться с тихим пространством квартирным… бояться простуд…

    не звонить Вам - поверьте мне вовсе не не-обходимо
    слышать голос…

    .... спокойно смотреть как кружась на лету
    опадает октябрь на дорожки остывшего сада
    как тревожно дыша на посадку заходит ноябрь…
    перечитывать Бродского… здесь вы наверно с досадой
    головой покачаете не одобряя но я

    буду снова и снова шептать - _ни страны ни погоста
    не хочу выбирать_... и вдохнув сигаретный уют
    про себя повторять - умирать в ноябре это просто
    слишком просто увы - _каждый сам себе царь и верблюд

    сетки сумки авоськи_ - да все мы немного верблюды…
    засыпать просыпаться поверить в "уже никогда"
    но однажды увидев свой _свет как бы вдруг ниоткуда_
    прохрипеть Вам назло: _смотришь в небо и видишь звезда…_

  • Просто стихи сегодня.. без слов...

    Новостройками двигаться строго на юг,
    В этих серых районах никто не живет.
    Колыбелю уставшую память мою
    По волнам: я то выше, то ниже ее.

    О, протяжное имя, которое я
    Забывала так долго, что помню насквозь.
    Я бегу, чтобы нечего было терять.
    Я бешусь, чтобы жгла одиночество злость.

    Зубы - в нежную мякоть тревожного "стой!"
    Через проволоку - беспросветно на юг.
    Я по минному полю гуляю босой,
    Колыбеля уставшую память мою.

    Прожигаю рубашки и жизнь табаком
    В этих серых районах. Где жизнь, как моча.
    Кто-то вытрясти коврик идет на балкон...
    Я бегу потому что так проще молчать.

    И наткнувшись ладошкой на робость вихра
    Одуванчика, вдруг каменею, как соль.
    Как приятны ветра, как спокойны ветра
    В минном поле, где чувствует только босой.

  • подумаешь
    у нас одно и то же
    друзья расхватаны -
    увы

    их можно
    исчислять звонками
    брать на себя
    цветы

    в цветах
    отсутствует решенье
    мелких чувств

    большие маленькие
    ранки

    закатывать
    скандалы верно
    надежнее
    в небьющиеся банки

    и сцены ревности
    чтоб были на цепи

    смешного клоуна

    подумаешь

    немножко жизнь
    поломана

    у нас одно и то же
    в горле комом

  • Длинною ниточкой тянется рвется на части на веч-нос-ти
    время. Не скоро состарится - звездной питается млечностью.
    сложит секунды в минуточки слепит из них ожидание
    томное липкое чуточку вязкое очень создание.
    Шаткое-вещее-злющее – времечко хлещет ударами
    ласково-трепетно-ждущее – парами парами парами…
    Скомканных нервов измученных вьется клубок электрический.
    Редко от случая к случаю в р е м е н н о – периодически
    боль от ударов не чувствует дышит надежды глоточками
    официально-отсутствуя прячется он одиночкою –
    - ритм тот самый изменчивый - так гениально продумано
    воска уныло-сердечного олово пепельно-лунное.

  • Это навязчиво-грубо, слащаво - молочно
    Это предельно развязно, но точно… [Как точно!]
    Жанрово – суицидально, отравленно – пылко,
    Кадрово – мо-nu-ментально, с нахальной ухмылкой.
    Выверенно - криминально, отъявленно – жестко
    Подобострастно – похвально, бесполо,
    но хлестко.

    Терпко-отравленным соком струится из раны,
    Солнцебагровыми венами плещется в ванной,
    Криком истлевшей души истерично-надрывным,
    В жилах, затянутых шрамами, медленно стынет.

    Это не стоит и полу-мгновения боли
    На закипающей ране кристалликом соли
    Брошено, скомкано, снова из мертвых воскреснет!
    Клеткой грудной ограничено… вырваться!!… тесно!!!

    вечным любителем тем, ярлыков и названий
    этим исчерчены свитки легенд и преданий
    вновь утопает в овациях и многословьи
    но, как и прежде, привычно зовется
    Любовью.

  • Ах, плакать - это чудесно...
    Рыдать, завывать по-волчьи...
    Действительно, счастье пресно -
    А горя покров игольчат -

    Как друза халькопирита
    Блестит обнаженной сталью.
    Смотри, мной уже забыто
    Стремление к состраданью,

    Уже потянулись руки
    К забитой доскою щели,
    Где прятала я разлуку,
    Прощанье и непрощенье...

    Услужливо клещи подал,
    Хихикнув противно, разум:
    Дейтвительно - несвобода,
    Не плакать? Совсем, ни разу?

    И тут же, теплом привычным
    Забился цыпленок в горле...
    И шепот:" Вот так, отлично,
    Лови настроенье!" Вскормлен

    Любовью, как будто дичью
    С горячим соусом "Нежность"
    Рождался шедевр привычно
    С заглавием "Безнадежность".

    А ты.. скрежетал зубами
    Морщиною лоб раздвоив...
    И бредил:" Прости, судьба мне..."
    Что сделала я с тобою?

    Клещами за что схватила?
    За теплое.. за живое..
    Лишила тепла и тыла,
    За радость волчьего воя?

    И лбом, бестолковым, медным
    Обратно я гвоздь забила.
    Растаял Шедевр бесследно.
    Я счастлива, слышишь, милый?

  • А на самом деле....


    Я пройду к тебе через стену,
    Потому что ты запер двери.
    И глухое платье надену,
    Чтоб в мою невинность поверил.

    Я с собой принесу корзинку -
    В ней лишь то, что нам нужно к чаю:
    Торта свежего половинка,
    Как ты любишь, с клюквой, я знаю.

    Пара чашек телесно-белых,
    Дополняют одна другую,
    Силуэт одной - огрубелый,
    На неё я сама претендую.

    А вторая изгибом линий
    С женским телом поспорить может,
    Ободок её светло-синий
    Так идет к твоей смуглой коже.

    Что еще.. Вот кусок лимона,
    Истекающий нежным соком,
    Темно-сладкий сироп из клена
    В узкобедрой банке высокой,

    Две вершинки конфетных - трюфель,
    Без обертки на белом блюдце.
    И розеточки в форме туфель-
    Аккуратнее, разобьются...

    На плите закипает чайник,
    Наполняет кухню туманом.
    Если что подумал случайно-
    То навеянно сладким дурманом

    Пышно-взбитой подушки крема.
    Я пришла сюда выпить чаю.
    Вот такая простая тема -
    За невинность я отвечаю...

  • Передо мною чистый лист...что написать тебе не знаю...
    Прижаться хочется щекой...к твоей груди...и помолчать...
    И сердца стук услышать тихий...закрыть глаза и отрешиться...
    Увидеть дом...и берег моря...в твоих глазах осколки неба...

    Неслышным эхом раздаются твои слова...и шепчут губы....
    Но слов не слышно...звук прибоя и ветер.. голос твой уносят...
    Всё не напрасно...даже счастье прожить не может без печали...
    Морская соль разбавит слёзы...а ветер грусть мою развеет....

    Касанье лёгкое руками...души родной прикосновенье...
    На сердце осень...так скучает листок от ветки отрываясь...
    В его полёте - радость жизни...и боль потери...дальше - вечность...
    За прошлое - нет сожаленья...Лишь жаль того - чего не будет...

  • За прошлое - нет сожаленья...

    что же ты, берегиня, не уберегла? у берега
    не стояла? вырвала бы, вымолила бы, выманила,
    море бы на измор взяла, из моря вывела,
    в водоросли бы вырядила - вдруг не выдадут?
    что же ты, берегиня, не уберегла? вылюбили,
    выебали меня, душу из тела вынули, как чеснок вычистили,
    в воду плыть пустили венком из лилий прокляли меня, мокрую,
    нарядили в платье из волн в ожерелье желтых кувшинок
    волосы заплели, бедра сдвинули, сказали, лежи, шлюха, как положили
    что же ты, берегиня, не уберегла

  • 17
    Неон и ночь. Серебристые льды окон.
    Морозный голос, разорванный пополам.
    Иду. Небрежно, поскольку уже знаком
    исход, классифицируемый по полам:
    "не нужен мне" ("не нужна"). Приход - расход.
    Засчитано (не засчитано). Учтено.
    И свист любовный - освист, скорее. Раз в год
    собаки общей слышится: "Сука!" - "Щенок!".
    И голос - близко - скользящий: "а ты с ним - не...?"
    Рекламный отплеск: "камины." "духи." "нейлон."
    "добро пожаловать"... а вот это уже не мне.
    Походка! - сердце... - кричу - поворот...
    Не он.

  • Состояние...Противостояние...Со-стояние...

    Я теперь пишу редко и неразборчиво ставлю подпись
    а на губах у меня непременно есть запах кофе
    К удивлению чаще бываю цитируема,
    замираю как на голгофе, и хочу сказать «не твоего ума...»
    и «чего ты хочешь?»
    Я сама ничего уже не знаю,
    и чем дальше, тем я не знаю больше.

    Да, я теперь все чаще хочу быть одна и в офлайне,
    отключить телефоны, закрыться, задернуть шторы
    оживаю к ночи и курю ни о чем,
    пока не услышу птиц разговоры и следующий день обречен,
    А какая срочность?
    Не люблю ни считать, ни жалеть. Ведь ты знаешь
    Что совсем не моя стихия точность

    Да, я могу спокойно промолчать весь вечер и дольше
    Это не вид издевательства, видишь, я улыбаюсь
    Иногда я шучу невпопад
    Ну, хотя бы стараюсь, цитирую, фразы беру напрокат...

  • Потолок в трупных пятнах подтеков. Соседи встают рано.
    Ворчливый ход старого лифта, лязганье их замков.
    И я теперь только жду. Бей. Фундамент готов.
    Окно резко звякнет растрепанной старой рамой.
    Здесь тихо – дома улицу кутают, пеленают
    от шумного города, едкого запаха улиц, даже от ветра
    Рот прячу за облачком сизым - несчитанная сигарета
    в плену моих пальцев легкомысленно жизнь прожигает.
    Спокойно. Глумливенькая пастораль.
    Не верь мне.
    Уже не помогут проклятия или молитвы.
    Меня когда-то убили. И это становится видно.
    Тебе ли не знать? Так всегда бывает со временем.

  • Я не пишу тебе. Я не хочу еще
    слова переделывать просто в игрушки.
    В них еще прячется сладость отчаянья,
    вкус полетов и тяжесть удуший.
    То притаится на самой поверхности,
    то на дне, как в глубоком колодце
    и всплывает совсем некстати,
    выскакивает чертиком...
    Коварным японцем....
    Черной кошкой через дорогу..
    Раскаленным углем под ногами...
    Такой изысканной тонкой пыткой
    от которой лишь время избавит.
    Каждое.
    Я их нанизываю,
    как четки
    перебираю шагами мимо.
    Мимо тебя.
    Пока еще тянет
    внутри.
    Пока жжет меня
    твое имя.

  • Зови меня, как хочешь. Я серьезно.
    Мне неизвестно истинное имя
    мое, которое так часто и так просто
    угадывалось разными другими.
    Они его бросали мне случайно
    и я могла идти за ними следом,
    теряла, но следы и отпечатки
    их контуром остались, трафаретом
    с неровным краем. Отдирала,
    пыталась их забыть, писала сказки,
    как аутотрениг все тебе шептала:
    «Ну что ты, все нормально, все прекрасно»
    И завтра наступали. Словно бисер
    переплетала долго, кропотливо.
    Сто тысяч ненаписанных мной писем,
    сто тысяч непрочитанных... Тоскливо
    смотрела в небо. А тугие вены выли
    на сотни разных голосов. Балластом
    не сбросить память обо всех, что были...
    Зови меня как хочешь. Все напрасно.

  • Она не ломается, гнется, но не ломается,
    Она терпелива, гибка и немного упряма,
    И я прохожу мимо роскошных букетов,
    Таких обычных в своей красоте без изъяна.
    Она могла бы стать чьей-нибудь звонкой флейтой,
    И обжигать чье-то горло крепчайшим ромом,
    И лечь под перо…. А мне ведь нужно так мало…
    Она… она не ломается. Это так много….

  • Пусть приснится ему - засыпай-усни!
    на ключах брелок в виде ноты me...
    Снег трассирует пулями, фонари
    разбивают желтки о кору земли.
    Чуть толкни в плечо его словом: ах!,
    окуная губы в чай, как в фиксаж.
    Самолетик в небе летит не наш -
    нарисуй в стакане другой пейзаж,
    чтобы имя его сохранить.
    Заходи в чай по пояс, пытайся плыть
    и икры мечи золотую нить
    или имя шепчи опять,
    на ключах брелок в виде буквы ять,
    при желании можно и ей стрелять,
    заклинанье сказав и прибавив - блядь!
    Не будить его - не молчать.
    Пусть приснится ему иван-чай ночей
    сквозь шипенье в эфире и выдох: зачем?
    и на связке скрипичных - от мира - ключей
    ощущенье, что он - ничей.

  • утро к подметкам белой пушистой пенкой,
    ты еще спишь, зарывшись в стог одеял-подушек,
    это не снег, любовь моя, это уходит лето,
    это осенний пожар неумелой рукою тушат.
    снова какой-то умник делит на плюс и минус,
    на черно-белый морок все, что пыталось выжить.
    птицы на юг, любовь моя, клин вышибают клином,
    нам ненамного проще, им ненамного ближе.
    вот бы на ощупь: куртка, мобильник, ручка,
    или на запах: дымно, никак, чернильно,
    это не снег, любовь моя, это несчастный случай,
    изо всех сил старается быть счастливым.

    Никак не могу сегодня проснуться, отойти от сна своего... Да ведь и не хочется.... Окунуться в белоснежный сон, раствориться в молочном дыхании...

  • спи девочка просвечивай сквозь сонм
    своих мужчин несбывшимся спасеньем
    предмученичеством ученика маги-
    стра страсти юдоли безумства
    которого ты скоро превзойдешь
    в искусстве нежном самоистязанья
    спи девочка спи будущая боль

    спи девочка светлея изнутри
    предчувствием бессоницы не зная
    как спится c нелюбимым как не спится
    с нелюбящим угадывая сны
    в которых ему видится другая
    спи девочка пока он спит один

    спи девочка пока ты спишь одна
    моллюском не сращенная с чужой
    горячей плотью не молясь не откли-
    каясь на молитвы мантры
    не мудрствуя лукаво не целуясь
    не злясь болезненно и не сходя с ума
    спи девочка

  • Спи, Маргарита, спи, уж осень наступила,
    Спи, маргаритки цвет, прохладна и бела...
    Ты, так же как и я, - осеннее светило.

  • Темнота устроилась в ресницах,
    Тёплой лапкой гладит по щеке...
    Ты не хочешь мне сегодня сниться.
    Мышь шуршит на гулком чердаке.

    Ветер сел на старые качели -
    Неуклюже досточку свалил....
    Мы опять сегодня не успели
    Помолчать у сорванных перил.

    Лунный блик сквозь ветки облепихи
    Прыгнет на раскрытую ладонь...
    Слишком тихо.... в мире слишком тихо....
    Мир мой спит - и струн его не тронь....

    Только, промелькнув под облаками,
    Тень твоя шепнёт: "Не вешай нос!..."
    Тонко дрогнув, потянусь губами....
    И почти коснусь твоих волос....

  • В сто-какой-то попытке быть спокойнее и взрослее, тебе под стать,
    Я сижу этой ночью одна, хотя могла быть в другом месте, с другим.
    Странно, я уже даже не помню как это делается - изменять.
    Хотя...измена ли это, когда с другим, не чувствуя к тебе любви.
    Наверное это и называют опыт. Твое искусство игры моим телом -
    Сердцем, вызывает во мне уважение, даже, ты знаешь, зависть.
    Мой странный человек, у тебя это получается так умело.
    Я так не могу. Или всё никак не хочу научится себя заставить.
    Я придумала сотни тысяч логических объяснений твоего поведения -
    Например, наш возраст, положение в стране и твои прошлые неудачи.
    Я так боюсь, что у меня всё-таки не хватит сил или терпения,
    А еще мне очень страшно, что в один из дней я просто заплачу.
    А ты будешь говорить что-нибудь вроде: "Деточка, что с тобой?"
    А я такая некрасивая, вся в слезах, без носового платка,
    Буду молчать, плакать, биться под твоей такой самой нежной рукой
    И ты как всегда дашь мне шоколадку и, для профилактики, коньяка.
    И ты думаешь, что я уйду потому, что ты - стар, а я - молода.
    И что я захочу другие руки, новое сердце, другой теплоты.
    Нет, мой милый, я старая, очень старая, намного старее, чем ты
    И я уйду от полного неумения предсказывать, что у тебя в прогнозе:
    тепло или холода.

  • - В той параллельности, в которой не живу,
    Где осень вышибает память пробкой,
    Где становлюсь прирученной и кроткой,
    Причастность отрицая тем к ежу.
    Где сужена обильная мораль,
    Где суженый не тот, кторый в спину
    Сопит и дышит, предвещая мину
    Довольствия к утру (Пале Рояль!)
    А тот, что вызывает дежавю
    Одним движеньем слова на пороге…
    «Он не придет»… Заучено по роли
    Той параллельности, в которой не живу.

    В той параллельности, в которой я живу,
    Глаза мои светлее малахита,
    Карманных женщин время не разбито
    На детство, юность, старость. Рыжину
    Не вытравляю перекисью лет,
    И сплю не там, не с теми, и не в тему.
    Вбиваю «не приду» легонько в темя
    Послушным, кротким (крепость Бужеле)
    И сильная на стыке двух времен,
    Не признавая право на ошибки,
    Я мостик не протягиваю зыбкий
    В ту бережность, куда придет не он.

  • Ты лижешь мне руки. Доверчиво ткнувшись в ладошку,
    Пытаешься мне на своем языке, по-кошачьи
    О чем-то сказать... Понимаю, хорошая. Кошки
    Конечно, горды. И не плачут. Конечно, не плачут.
    Еще – ерунда, будто кошки привязаны к месту:
    Все то, что зовется собачьею верностью, волчьей тоскою
    Гнездится в сердечке малюхоньком, горько и тесно.
    И некуда деться... Протяжным полуночным воем
    Не выплеснуть боль, не излить наболевшее, даже
    Не снять телефонную трубку – чтоб по-человечьи
    Заплакать в нее: «Приезжай! Ты мне нужен сейчас же!»
    А время не лечит... Проверено: время не лечит,
    А мучит... Но кошки горды – так привычно
    Свернуться клубочком: кто знает, что скрыто в середке?
    Я знаю, хорошая, знаю... А кошка мурлычет,
    Баюкает и утешает... Я в крошечной лодке
    Плыву по волнам ее нежности...

  • Вы такой невозможный –
    язвительный, вредный и злой!
    Я Вас вижу усталым,
    бредущим в заснеженный сад, -
    там деревья белеют
    подстывшей и хрупкой золой.
    Там никто Вам не скажет
    ни "милый", ни "здравствуй", ни..

    Там еще – ничего:
    ни прозрений, ни встречных огней,
    там уже - ничего,
    что могло бы отнять и развеять
    безразличную тень –
    беспричинную память о Ней,
    той, в которую Вам
    так хотелось когда-то поверить.

    И я вижу Вас там -
    тишина (…тишине… тишиной…)
    …фонари и деревья…
    …и млечные сонные рыбы…

    Я могла бы прийти.
    Я сказала бы: "Будьте со мной…"

    И в такой тишине
    Вы услышать меня – не смогли бы.

  • --------------------------------------------------------------------------------
    Буквы в словах шатки.
    И мысли нечётки.
    Слабы.
    Бродят взад-вперёд.
    Скрипят дверцей…
    На моём татуированном сердце
    отпечатки
    оставляет рука Судьбы,
    перебирая чётки…

    Твои улыбки не резки.
    Тонут в волнах губ.
    Вековою испариной взялись фрески
    лиц.
    Тают.
    Спроси, хотя бы у птиц:
    кто ж перья перед полётом
    считает?
    А после - уже не до счёта.
    Особенно, если настолько глуп,
    чтобы «трассер» путать с пунктиром.
    Послать бы себя на три буквы - «УЮТ»…
    Заведующий тиром
    клеит мишени на рты.
    С положения «ты»
    переводит прицельную планку
    на «вы»…
    Напряжённые взгляды «вы»-
    це-ли-ва-ют
    «под обрез» губ сжатых.
    Отсюда вылетит птичка?
    Долгожданное слово?..
    Прорастёт колоском
    и уши
    начнут жатву…

    После разлуки душам
    в захламлённой квартире
    тяжело находить себя снова…

    На пыльном столе
    сто лет
    или двести
    лежат ключи…
    шифры…
    коды…
    Молчим
    долгие годы,
    измочалив смычки о коду,
    вместе…

    Голод друг по другу - не тётка.
    На узлами связанной нити -
    нате! смотрите! -
    вязанка живых сердец.
    ЧЁТКИ!..

    Там наши - рядом!
    И когда они бьются…
    бьются исступлённо…
    не в такт…
    живительно-смертным боем…

    Больно так!
    Больно обоим!…

  • #

    Снова пишешь стихи без особых на то оснований,
    Словно тащишь по дну из кустов убежавший рояль,
    Жизнь уходит на то, чтоб пружину сломать на диване,
    Чтоб умыться, побриться, понять, что ты бабник и враль.

    Жизнь уходит, уходит, уходит, уходит, уходит,
    Страшно каждую ночь засыпать от прожитого дня,
    Чтоб приснился потом гадкий сон из обрывков мелодий,
    Глупой песни о том, как не станет на свете меня.

    Просыпаться под утро – в роту пересохшая глина,
    А промочишь водой – расплетёт полумёртвый язык,
    Глянешь в зеркало – ох – и чему же научишь ты сына,
    Когда сам не бельмеса, не в тему, не в такт, невпротык

    Что осталось успеть? Обернуться, очухаться – осень,
    Бросить наземь озимые, чтоб без меня проросли,
    И упасть, и уснуть. Попросить, чтоб будильник на восемь.
    Попросить, чтоб поставили. Чтоб поставили. Не завели.

  • Досмеяться до крика…
    до всхлипа…
    до соли…
    до сути.
    Домолчать
    до синдрома
    прощения смертных грехов.
    Дорасти до рассвета,
    который прошепчет: «рисуйте
    на асфальте свой мир…»
    Рисовать.
    Расставаться легко,
    не прощаясь,
    не слыша
    шуршания слов под ногами,
    улыбаться растерянно –
    вот, мол, и вечность…
    пришли,
    добрались,
    долетели,
    доверили.
    Скомкать пергамент,
    на котором начертано…
    БЫЛО начертано.
    Длить
    невозможное «если…», покуда хватает дыханья…
    Звать забытого Бога,
    оставив сомненья в иных
    измерениях…
    Вызвать последнюю бурю в стакане
    и спокойно уснуть на ладонях её тишины.

  • Я для тебя умерла. Меня нет.
    Лишь бессмысленность гаснущих окон.
    Твой пушистый котенок
    Стал бездомною кошкой с глазами волчицы.
    Уходя, не забудь закрыть в прошлое дверь,
    Чтобы без сквозняков...
    Расставляя все точки над i,
    Я макетным ножом вырезаю на сердце границу
    Между чувством к тебе
    И способностью снова дышать.
    На кусочки мельчайшие
    Наши фото из рамок багетных в огонь,
    Вместе с детско-наивною верою в сказку,
    Так небрежно разбитую.
    По изломленной линии жизни
    Паутинчатой ниточкой взрослость... Не тронь!
    Не касайся. Оставь тишине наши встречи,
    Всеобъемлющей, гулкой, стучащей до боли в висках.
    Колким холодом слов,
    Расстояньем в 700 километров
    Не тревожь больше память тем, что было когда-то.
    Не пиши в пустоту.
    Слышишь? Для тебя меня нет.
    Нараспашку душа в междустрочьи стихов.
    Я теперь просто луч в остывающем солнце заката.

  • ночью улицы горбаты
    по-кошачьи. витражами
    лужи пестро отражают
    каждое мое движенье.
    ночью сад обезображен,
    неподвижен, подражая
    неживым брабантским круже-
    вам. над ним смущенно
    фонари с лицом весталки.
    мой балкончик в полладони.
    лаской куньей и спокойной
    всей ладонью обвожу хо-
    лодный кафель и стеклянный
    профиль в ночь глухую
    мной раскрытого окна.
    под ребром живет моторчик
    своей жизнью. словно порча.
    хочется кричать. улечься,
    боль свою смотав в клубочек,
    на морозный пол балконный
    и забыться.
    божебоже
    почему его я помню
    что мне делать, что мне делать...

  • Исступленно молчать. изумленным и узким движеньем
    ставить бархат фиалок в искусственный лед баккара
    а затем, привязав желтоглазо-ревнивую суку,
    вопрощающе-злобно таранящую ладонь
    равнодушно спуститься к зовущей звенящей реке.
    приласкать ее. вверить ей нежно-спешаще-небрежно
    свою боль. посторонне-спокойно смотреть
    на чужое лицо свое. видеть тебя. слышать резкий
    обреченный просяще-пронзительный вой.

  • Отвернуться к стене, в забытьи повторяя "Аз есмь -
    Я живу - буду жить" - уговаривать до немоты
    Одеяло, подушку, обои; холодную резь
    в голове и суставах; желудочный спазм пустоты;
    закрывая глаза - отрицая наличие здесь
    самого бытия - ибо здесь не присутствуешь ты.

    Домолчаться до сна. Сны всегда одинаково бело-
    черны вечным сюжетом: дорога, усталость. Идем
    узким, острым кварталом, похожим на окаменелый
    динозавра хребет, где меж ребер темнеет проем
    двери в утро.
    Заснуть. Долежать до немения тела,
    до срастанья с диваном и до ощущения: дом -

    карусель где-то в космосе. Плавно и неотвратимо
    разрастается бездна,в ней тонут один за другим
    угол шкафа, часы, одеяло, подушка - и мимо
    проплывают диван, кресла, плюшевый мопс, а за ним
    в голове возникает - "Четыреста семьдесят шесть - год падения Рима......."
    и во рту привкус горечи - будто жевала хинин...

    Убегать от тебя: в рачий панцирь; в "аз есмь"; в скорлупу
    забытья ли; в болезнь; убеждать потолок
    и горячий песок в голове - убеждать себя в том, что не лгу,
    в том, что нет тебя - выдуман - и расщепляя висок -
    что я скоро засну - не умру, не умру, не умру,
    не сорвусь - не умру. Отвернуться к стене. Сделать вдох......

  • 1
    катька, катька помолись за меня в небесах
    где ты с розами в волосах
    катишься колесом
    катька, катька черная богома-
    терь скованных льдом
    вероотступников, святотатцев, отцеубийц
    всех возлюбленных моих, человечьих моих птенцов
    катька, катька заступница птиц с иконным лицом
    с розовым кустом в волосах
    (то душа моя прорастает ввысь)
    катька, катька огненная шути-
    ха указующая перстом
    обращающая хлыстом
    прошивающая крестом
    заступись за меня, пожалуйста, заступись
    а то мне так хо-
    лод-
    но

    2
    слепленные, как половины фасолинки,
    любовники,
    уткнувшиеся лодочками лодыжек в бЕрег чужой,
    врастающие в него якорями-ладонями,
    неразделяемые спросонья
    спи, лю-боль моя.


    3
    спите, упрямо сомкнувшись лбами
    и какой-то ангел с огненными крылами
    нас меняет ласковыми телами.

    4
    это дала мне боль, боль
    костяной
    вой
    тела.
    из каменного
    выкрученного хребта
    прораста-
    ющую яб-
    лоню па-
    мяти
    с белыми цветами,
    похожими на ангельские хороводы,
    его лицо,
    с золотыми плодами,
    похожими на ангельские хороводы,
    его улыбающееся лицо,
    а бог запретил срывать, есть.
    а я подыхаю с голода
    этой зимой
    оголтело
    по-волчьи
    вою:
    дайййййймнеегоооооо.

    5
    fleurмальчик вы бессмысленно красивы
    беспомощно нежны и беспощадны.
    я вас люблю. вплетаю ваше имя
    в венок молитв и по реке небес
    его пускаю - пусть себе плывет
    а я боюсь дышать такой вы хрупкий
    я вас люблю. я вас люблю безумно.

    6
    иду по свету в лимонных ладонях ладанка
    словно птицу несу ее теплую алую гладкую
    расшитую бисером колким да золотыми буквами,
    (господи, сохрани его - хрупкогохрупкогохрупкого)
    всеми молитвами что заучила с детства я,
    что мать шептала, что сердце пело, что боль подсказывала,
    "господисохраниего, господисохраниего, господисохраниего,
    нет на земле мне милее ангела твоего Евгения".

    7
    отмирает душа. осыпается черною штукатуркой
    где-то внутри (кажется, где женские органы)
    а мне так больно, что даже уже не больно
    а мне так жутко, что даже уже не страшно
    катька, катька, богородица черных воронов,
    возлюбленная мучителя моего, солнечного придурка,
    пожалуйста, помолись за меня.
    помолись за меня, пожалуйста.

  • 1
    я обращаюсь в оборотня - день ото дня
    все отчаяннее - пожалуйста, пощади меня,
    мой высеребренный господин! - сжима-
    юсь-вьюсь поверх вышитых одеял
    (раненная в утробу. утро. пятое декабря)
    в шерстяную боль сворачиваюсь,
    молчу: пожалуйста, пощади!
    от-пус-ти!

    в фарфоровом небе месяц белый как слепота
    (слепок с меня счастливой: кажется, пятое августа,
    я и н е я и н е я - перекрестись, если кажется.
    крест обжигает. )
    что-то во мне прорастает между лопа-
    ток - чужое, черное. ну по-жа-луй-ста!

    2
    серебряный мой господинчик с лицом ан-
    гела анны, рот твой что был целован
    бережно-нежно, плачущий по кордовам
    и по альгамбрам, пахнущий пловом и амброй.
    аннабель ли мой, любимый мой, ангел мой, ангел,
    алыми нитями шита любовная кукла,
    чучилка, мучилка.

    знаешь, мне снится
    платье, расшитое глазками - золотыми
    и фиолетовыми, с мохнатыми с живыми ресницами.
    смотрят они на тебя, где бы ни был ты,
    словно крыльями
    машут ресницами, и не могут закрыться,
    и не дают мне спать.

    в этом платьице мне и венчаться.

    3
    лик твой анабелиный,
    цапельный облик,
    оклик твой соколиный,
    звонкий и длинный,
    бывший мне не мужчиной,
    а ангелом или птицей.

    4
    и анна говорит: позавчера
    зима, вчера весна, а что сегодня?
    а я не помню, я совсем не помню,
    а в моем сердце выросла гора.
    и магомет касается горы,
    как женщины, чьи волосы черны,
    чьи, как верблюды, двигаются сны,
    и чудится ему: гора живая,
    горячая, и дышит и дрожит.

    и анна говорит: вчера мур-мур,
    а что сегодня? в монастырь и замуж,
    а он обьелся желтых груш, а он
    сошел с ума, полцарства за коня
    и вышел вон. а я сижу за пряжей
    и думаю, что эта нить и есть
    его любовь (какой забавный мальчик!),
    и почему она берется из
    моей груди и красная такая?

    и анна говорит: а если дочь?
    а мне не больно, мне что сын, что дочка,
    а он не хочет, он меня не хочет,
    черт побери, ну мог бы захотеть
    из мужества - в семье не без урода
    а у меня глаза-глаза-глаза
    вот розмарин, а вот забудь-менятки
    и ноги-ноги-ноги. что же боле?
    и акт закончен. мне сказали,первый.

    и анна говорит: давай умрем
    и я сижу на краешке кровати
    и ужас мой крается аки тать.

  • Я люблю тебя. Видишь цветные и мягкие звери
    на лотках жмутся в стадо от холода? Это зима
    испугала их ветром и холодом. Оторопели,
    и их дом теперь под целлофаном. А может - тюрьма
    видишь розовый слоник с испуганным пуговкой-глазом,
    и барашек с промокшим, торчащим наружу хвостом?
    Хочешь красную мышь, медвежонка, кричащего басом,
    хочешь синюю...
    я не застыла.
    Ок,
    ладно,
    едем домой.

    Подожди, видишь там, на застывшем безлюдном перроне,
    среди первого снега и грязи, под синим навесом,
    ярким всполохом красок букеты, чуть нежность тронут
    бледно розовый, ярко бордовый, лиловый, небесный.
    Видишь гордые розы, смешливые пестрые астры,
    яркие красные точки гвоздик и пушистый и мя...
    Да иду я, иду. Что? Автобус уехал?
    Ужасно...
    Ну прости...
    Зато глянь на цвет неба.
    Люблю я тебя.

  • ты не врач но меня врачуешь
    от изжоги - горька судьба
    ты опять у меня ночуешь
    невлюбленная но раба
    ночь густа. наш сентябрь вязок
    за балконом темным темно
    выпьешь кофе? на кухне газом
    освещается в ночь окно
    как-то странно висит наш город
    не залезть в него не подлезть
    я тебя разлюблю не скоро
    ты же рядом, любовь. ты здесь?

  • на твоем языке говорить и шептать не научен
    не умею лизать я твоим как своим языком
    и завещанный ангел был скоро и тихо замучен
    майским но очумелым в июле (ты помнишь?) жуком

    по листве по рукам ты пошла посылаемой (помнишь?
    я про память спросил а умеешь ли ты говорить?)
    и упала. упала! а ты утверждала уронишь
    (или снова мне скажешь что я не умею любить?)

    да плевать прямо в рот в подъязычную рыжую жабу
    в белый камень зубов и в кровавую глотку твою
    потому что люблю (ты простишь мне такую забаву?)
    потому что люблю я люблю я люблю я люблю

  • Столько лет выбирала, к кому повернуться лицом...
    И - банально, конечно, - но я повернулась к тебе.
    И, пока все вокруг наливалось упрямым свинцом,
    принимала участие в вольно-невольной борьбе.
    Да помилуйте, разве так важно, кто ляжет пластом?
    И не в сексе здесь дело, и не в обручальном кольце:
    Просто я не могу, не хочу (все слова не о том!)
    измениться в твоем отстраненно-любимом лице.
    Мне бы только коснуться усталых морщинок у глаз,
    мне бы только услышать короткий и тихий смешок,
    чтобы ты улыбнулся открыто хотя бы еще один раз,
    чтобы страшные сказки не шептал по ночам потолок.
    Я сегодня отброшу, пожалуй, ненужную спесь.
    Отдыхай до поры, милый мой наносной атеизм.
    Если есть ты, о Господи, если ты где-нибудь есть, -
    помоги разобраться, для чего мне дана эта жизнь.

  • В кулаке раздавила черешню -
    Мягкий бок, сладкий сок, сердце твёрдое....

    На щеке - поцелуй безмятежный,
    На песке - "спрайт", часы, майка с шортами.

    Взгляд в ресницах.... тобой не замечен....
    Ночь русалочьей песнею стелется.
    Да кого бы ещё к глупой речке
    Ревновала бы я, как к сопернице?

    Что же делать, скажи, мой хороший,
    Когда ты, зацелованный волнами,
    Капли с чёлки стряхнув, осторожно
    На колени положишь мне голову?

    Слишком много во мне многоточий,
    Невозможный мой, милый мой, нежный мой....
    Отчего ж я твой сон полуночный
    Не опутала чувствами грешными?

    Отчего ж у садовой калитки
    Отпустила тебя недоласканным?
    А сама над тарелкой разбитой
    До утра безутешно проплакала?

    Вголос выть и с черешнею пьяною,
    Как с подружкой, обняться мне хочется!

    Эх, разжать бы кулак - да отчаянно! -
    Каблуком! - на вишнёвую косточку!

  • Закрою дверь. В окно пошлю
    Воздушный поцелуй.
    Запомни : я тебя люблю.
    И больше не ревнуй.

    Включила газ. В кастрюлю – кость.
    Фасолька… Так… Свекла…
    И кто сказал, что был здесь гость?
    Что я его ждала?

    Подушки горкою цветной
    Свалила на диван.
    А красный бюстик кружевной
    Засунула в карман…

    И телефону – строгий взгляд:
    Смотри, не выдавай!
    Уже поджарился томат.
    Уже пришел трамвай…

    Свекровь сынульку привела.
    «Сними белье. Там дождь.
    Ты чем тут занята была?»
    «Да вот… варила борщ…»

  • моя нежность неописуема, неосязаема,бессловесна,
    прелостью листьев, запахом осени, утренней негой,
    триптих рисуемый с самого-самого, честно-пречестно,
    взмахами кисти,пьяною поступью к вечности неба,
    к первому взгляду в штор междометье , розово-нежное,
    мне обещающее все , что не сбудется, но обязательно,
    тело не верит, но я выхожу в неизбежное,
    мозг , как художник рисует картины старательно,
    я вижу все, но хочу , чтобы кончилась эта
    смертная хватка челюстей жизни и прошлого,
    дайте уйти незаметно, без почестей
    жизни и смерти вендетта...
    пошлое...
    о...

  • Исступленно молчать. изумленным и узким движеньем
    ставить бархат фиалок в искусственный лед баккара
    а затем, привязав желтоглазо-ревнивую суку,
    вопрощающе-злобно таранящую ладонь
    равнодушно спуститься к зовущей звенящей реке.
    приласкать ее. вверить ей нежно-спешаще-небрежно
    свою боль. посторонне-спокойно смотреть
    на чужое лицо свое. видеть тебя. слышать резкий
    обреченный просяще-пронзительный вой.

  • Горя-то... кто наплакал?
    Все - и это - пройдет.
    Взгляд - как одежда на пол -
    Ниже не упадет.

    Кто это там непрошеным
    Гостем (да если б ты!)
    Топчется в моем прошлом
    Так, что не смыть следы?

    Он уже не простит мне
    Чувств, которых ему
    Никогда не достигнуть.
    Не спрашивай - почему.

  • «Нет-нет, я не в обиде ни на что…» –
    Слагаю губки бантиком картинно.
    Проем от пыли хмурящихся штор
    Случайным солнцем режет паутина.

    «Я? Жду от Вас? Да полно, что мне ждать.
    Вот разве чашку кофе… или водки.»
    А так все есть: изысканный бардак
    В квартире и яйцо на сковородке.

    «Прощайте. Беспокоить больше Вас
    Не смею.» – Твердый голос. Без истерик.
    Плетет на новых пяльцах кружева
    Зима. А я?..

  • Ты знаешь, безумству храбрых все песни давно отпеты.
    А я о тебе мечтала сто сорок ночей и дней,
    И сто сорок первым утром (зачем тебе знать об этом?..)
    Придвинулось небо ближе и стало еще синей.
    В одном из концов тоннеля, – ты тоже, наверно, слышал, –
    Как будто светло должно быть, но я не читала вед,
    А те, кто нес*вед*ущ, видно, уходят темней и тише…
    …Размазан по белым стенам палаты застывший свет.

  • Не спится. А ночь на исходе.
    Тихонько минуты уходят.
    И с каждой минутой короче
    Становится ночь.
    С каждой ночью
    Всё меньше становится слёз.
    Такой же, как ты, постучит.
    Открою, впущу, приласкаю.
    Быть может, подам ему чаю,
    Такого, какой ты любил -
    Горячего, с липой и мятой.
    И он улыбнётся, проклятый,
    Посмотрит в глаза твоим взглядом,
    Часы расстегнёт и положит на стол
    И выставит время за двери.
    И я превращусь в его сильных руках
    В послушную глину для лепки.
    Что выйдет? Венера? кувшин?
    Пусть это мой мастер решает.
    Как странно рождаться для новой судьбы,
    Покорствуя странным порывам...
    Души?
    Ах, да нет же! Она умерла
    Ещё в самой первой скульптуре,
    К которой касались и руки твои,
    И губ твоих нежность которая знала....
    Которая вдруг с пьедестала упала -
    Разбилась, не склеить её....
    Не спится. А ночь на исходе.
    Тихонько минуты уходят.
    И ночь всё короче, короче...
    Душа возвращаться не хочет.

  • девочка, милая, всё в порядке…
    [повторяю бездумно одни и те же слова]
    на минуту глаза закрой:
    невыносимо-летняя их синева
    так безнадёжно больна
    затяжными дождями…
    думаешь, он исцелит тебя?
    вряд ли…
    знаешь ведь, мне не впервой
    наблюдать.

    лучше не обращай
    внимания. с вами
    всё будет по правилам:
    тех, кто горло подставит,
    не убивают…
    только смертельно ранят,
    целуют легонько
    насквозь
    в шею холодную тонкую…

    что-то нежность во мне
    повернулась тупыми углами,
    и сердце
    в лихорадочной пляске зашлось
    а-ах, как чертовски сладко
    предвидеть вас врозь…

    как оправданья его просты:
    нелюблюнелюблюнелюблю
    температура души
    становится ближе к нулю
    абсолютному,
    к чему вам строить мосты,
    не пойму,
    если отчетливо виден
    лёд от тебя к нему…

    не надо, глупая, не дыши
    его сладким ртом:
    передоза чревата bleeding
    или попросту кровотечением,
    ну а потом
    реанимация-переливание
    и принудительное лечение…

    девочка, ты закрывай поскорее
    больные свои глаза…
    я чую: с севера веет
    холодом… думаешь, стоит
    обернуться назад?
    вряд ли…
    и снова настройка:
    девочка, милая, всё в порядке…

  • Ты помнишь?.. Та женщина, первое, нет не свиданье
    (Ты стал осторожным во всем, даже в выборе слов) –
    Знакомство и кружево первой беседы, когда нет
    Еще ничего, но уже… Что тебе повезло
    Твердили друзья (как некстати всегда они рядом!..)
    С развязной улыбкой, ну что же, друзья есть друзья.
    Апрель ухмылялся, им вторя, а ты с декабря был
    Один и, конечно, хотел, чтобы этот пасьянс
    Сложился удачно. Ты карты бросал торопливо,
    Порядок достоинства спутав, не глядя на масть,
    Вниз крапом, одну за одной… А когда подошли вы
    К ее задремавшему дому, спокойно сама
    Клубничной прохладой нашла твои губы. Уверен,
    Что карты легли, что пасьянс, наконец, разложил,
    Ты… Помнишь, та женщина, кожей обитая дверь, и
    Пролеты, ступеньки, четыре… три… два… этажи?
    Апрельская полночь шушуканьем зелени куцей,
    Дрожаще-насмешливым взглядом своих фонарей
    Тебя провожала: «Вернуться… Вернуться…Вернуться…»
    Та женщина – помнишь! – в твоей победила игре.

  • ...Топленым медом глаза его рано утром
    и молоком - ночами, а днем закрыты.
    длинное тонкое тело похоже на рыбу:
    на двух осетров холодных, спиной сращенных -
    и черный шрам у него, ненасытный, жадный,
    крестом заштопанный - коим меня сосет он.

    длинные у него ресницы и рот ребенка,
    и ямочки на щеках, когда он смеется
    правая рука его спит под моей головою
    тяжелою и спокойной - и обнимает
    меня он левой......

  • Так звонко любить можно, пожалуй, лишь только осенью,
    Весной - возбуждение мешает распробовать чистоту неба,
    И чувства текут с неизменной поспешностью талого снега,
    Нам думается, что еще целое лето до первой проседи.

    Мы жадно срываем первый несмелый цветок мать-и-мачехи -
    Сколько их будет за лето, пышных, и разноцветных?..
    Весна же, как это ни странно, не удостаивает нас ответом,
    А нам и не надо - сжимаем в руке как цыпленка... Завял, масенький...

    А дальше - обсыпаем себя лепестками бледных ромашек,
    Алым бисером стелется ласка "не вросших корнями в землю"...
    В жарко-влажной оранжерее лета по вкусу найдется... всем ли?
    Не доглядели - чертополоховый куст, а росточек казался нестрашным.

    Хищное лето. И только осенью мы не срываем цветам головки,
    Запасая резной мозаикой воздушную легкость паркета...
    Зарываемся лицами в прохладность спасенных букетов,
    Забираем с собой. Осторожно, двери... Следующая остановка...

  • Я в уме, а две меня в запасе,
    Что из наших писем очевидно.
    Образ той, на крыше, не опасен,
    Просто ей оттуда лучше видно
    Желтых рыб хребетные плетенья,
    Близнецов сияющих софиты,
    Под прицелом пятый угол зренья
    И в конце не ковшик, а корыто.

    А другую ты рисуешь в профиль
    На обоях, облаках, манжетах.
    Ярко-красный цвет чернил (Не кровь ли?)
    В обнаженных прочерках сюжета.
    В откровенных позах ожиданья
    Камасутры список слишком беден.
    Обладая, ты не платишь дани, —
    Путь мечты пока еще безвреден.

    А меня, последней, на проявке
    Негатив засвечен был цензурой.
    На процесс ушел весь томик Кафки
    И стихов с десяток, не с натуры.
    Вспышка… Март в анфасе…. Лето с тыла…
    Эта память вечно строит козни.
    Две меня — пиши: «конечно было».
    А одна на ум пошла, и бог с ней.

  • Грустных стихов не будет. Морочное сальто,
    Ноги за голову — йоги оценят стихо.
    Что там кукушка накаркала тонким альтом?
    Дятел, должно быть, ей в темечко стукнул лихо.

    Имя сотру с забора. Забор пожухнет,
    Явно ему взгрустнётся с потерей этой.
    Остров построю немного левее кухни,
    В доме выключу звёзды, включая эхо.

    Празднуя эту победу над маленьким сердцем,
    Я обретаю рельеф мирового этно:
    Нет аргумента почище молчания скерцо.
    Главное, чтобы молчание было предметно.

  • Коготком острым по сердцу тихонечко
    Скребу, надеясь сколупнуть корочку.
    Сегодня зима и, кажется, солнечно.
    А может - весна и ветрено. Вскорости
    Изменится цвет окружающих сумерек,
    Сердечко забьется птенцом потерянным,
    И сжав в кулаке чувства воли и юмора,
    Посмотрюсь я в зеркало. Знаю, верю ли,
    Но там, напротив – сидит нестрашная
    И пальцем гладит по шерстке ласково
    Сердце, в теплых ладонях уставшее,
    И тешит его про зеркало сказками…

  • с тобой ничего не случится с тобой ничего
    не может случиться, твой чуткий, как бабочка, ангел
    сидит на балконном перильце, ерошит крыло,
    грызет чупа-чупс и болтает босыми ногами.
    он редко уходит, но часто отводит глаза,
    безгласный, он знает твое настоящее имя,
    я тоже. ты помнишь? я звал тебя именно так
    и ты отзывалась, но мы оставались с другими.
    он мальчик, он любит, когда ты коня на скаку,
    в горящую избу, в холодную воду, на гоночный велик,
    ему любопытен и сладок мой глупый испуг
    он любит пугать, но не любит пугливых истерик.
    июльская ночь шебуршит целлофановым дном
    пакета от солнышек съеденных днем абрикосов
    с тобой ничего не случится с тобой ничего..

  • Снегопад прекратился внезапно, как будто стащили
    С перегретой конфорки кипящий чугун молока.
    Наши щеки оттенком могли бы соперничать с чилли...
    Отдыхали. Небрежно-лениво скользила рука

    По уставшей топлености кожи худого предплечья...
    Неожиданно в полуприкрытую негу ресниц
    Лег лоскут обнесенного звездами неба, и нечем
    Занавешивать стало слияние наших границ...

    Это было сигналом. Нагретые леность и томность
    Уползли под подушку, оставив щенячий восторг
    Заливаться обрывками фраз: "где мой свитер", "утонем"
    И по лестнице кубарем вылетев, выдохнуть : "Здо..."

    Ритуальные пятна фонарного желтого меда
    Обрамлять отпечатками густо-заснеженных тел,
    Рисовать лепестки, чет и нечет, губами в полете
    Прикасаться и взрывами смеха: "я первый успел!"

    Подарив батарее манжеты намокших рубашек,
    Бормотать в остро-пахнущий снегом и счастьем кадык
    Чепуху про обещанный Машке вальс зимних ромашек...
    - Подожди... Занавески... Ну, лапушка.. Миленький... Сты...

  • моя нежность неописуема, неосязаема,бессловесна,
    прелостью листьев, запахом осени, утренней негой,
    триптих рисуемый с самого-самого, честно-пречестно,
    взмахами кисти,пьяною поступью к вечности неба,
    к первому взгляду в штор междометье , розово-нежное,
    мне обещающее все, что не сбудется, но обязательно,
    тело не верит, но я выхожу в неизбежное,
    мозг , как художник рисует картины старательно,
    я вижу все, но хочу, чтобы кончилась эта
    смертная хватка челюстей жизни и прошлого,
    дайте уйти незаметно, без почестей
    жизни и смерти вендетта...
    пошлое...
    и...

  • … а луна висит золотою гирей,
    освещая крыши, сгущая морок
    полусонных бредней в прямом эфире
    бесконечных выцветших разговоров.

    У меня «Пикник», у тебя – Боб Марли,
    у кого-то – полночь - зевать устала…
    Неплохой марьяж для бездетной пары –
    две бездомных музы внутри кристалла –

    восемь острых граней почти не ранят,
    так прозрачны, - значит, найдется повод
    не сказать о главном, бродя мирами
    безупречных слов. Ничего такого,

    для чего понадобилось бы чудо,
    мы не сможем выдумать – и не нужно, -
    у тебя – тоска, у меня – простуда,
    у кого-то – ревность, дыша натужно,

    возникает тучей в дверном проёме
    в третий раз за час – и, смирившись, с грустью
    уползает спать. Мы опять вдвоем и
    бесконечно – порознь. А где-то кустик

    (улыбнись:)) багульника жмётся к - что там,
    в тех широтах, милый, произрастает? –
    ну, пускай, к такому же… сквозь пустоты
    наших долгих пауз, шурша листами –

    или просто – листьями, клин осенних
    откровений молча летит на север -
    умирать в надежде на воскресенье…
    Мы идем к себе, ощущая всеми

    запятыми, как далека дорога
    до конечной цели – желанной точки…
    Восемь строф о вечности – слишком много
    для луны, распиленной на кусочки…..

  • - Календарный февраль. Как похож он на осень.
    Високосный накал ощущаю такой,
    что все дни в феврале - их всего двадцать восемь,
    переполненны двадцать девятой тоской.

    Настроенье с погодой звучат резонансом.
    Память просит с процентами долг оплатить
    за букеты иллюзий. За то, что авансом
    о тебе попросила в начале пути.

    Мой любимый цветок, что растёт на балконе,
    не дождавшись весны, не прижился, когда
    все друзья променяли живых на иконы,
    а любимые просто не вынесли ждать.

    ***

    Зеброй полосатой жизнь раскинулась.
    Нет былой уверенности в голосе.
    Нынче не хватает даже стимула
    перепрыгнуть каверзные полосы.

    В памяти друзей транзитной станцией
    погощу ещё. И наше прошлое
    вновь на фотографиях останется -
    в мире где живёт одно хорошее.


    Жду зарплаты суммой в счастье целое.
    На руках паёк эмоций суточных.
    Коль не попаду теперь на белое,
    проживу в оттенках промежуточных.

    ***

    Дождь, размером с горох, топчет первые жизни
    за окном. И наивно головки подняв,
    погибают подснежники - мартовский признак
    и начало больших перемен для меня.

    Я иммунна к разлукам, как к зимней простуде.
    Направляюсь на поиски города, где
    на заброшенной станции ждать меня будет
    поезд, полный запасом заветных надежд.

    Расплачусь за билет прошлой жизни жетоном,
    попрощаюсь с собой отраженьем лица
    и закрою глаза, чтоб по ниточке тонкой
    в этот раз, как в последний пройти до конца...

    ...А любимый мой дворик наполнился смехом
    тех детей, для которых гороховый дождь
    представляется только весенней потехой,
    а не смертью, вводящей подснежники в дрожь.

  • Всё-таки, какой же ты романтик...
    Go.

  • Романтик... Зайди сейчас в Мусорку и поймешь, что я вообще неисправима. Неисправимый романтик, неисправимый оглядывальщик назад, неисправимый магнит для всего что прошло, для всех, кто когда-то был... и для собственной боли.
    Мазохистка я, а не романтик....


    - Так море от заката закипело,
    что чайки жаром крылья обожгли.
    А без тебя всё тело, тело, тело
    теряет притяжение земли.

    И ветер похотливо у причала
    куражится, деревья теребя.
    А мне опять всё мало, мало, мало
    пространства, счастья, жизни без тебя.

    Уже рябина обронила бусы.
    Над морем пар, как дымка сигарет.
    А без тебя так пусто, пусто, пусто
    и смысла нет одной встречать рассвет.

    Вот солнце рухнуло лимонной долькой
    в кайму воды. И опустел причал.
    А без тебя так больно, больно, больно
    и чайки так пронзительно кричат.

  • Жуть какая.

    Это я притворяюсь.
    Я ведь на самом деле тоже...

    Снова на землю выпал снег.
    Выпал снег в перемешку с красной травой.
    Я на себе ловлю взгляд глаз твоих,
    Лежащих рядом со мной.
    Не плачь, из пустых глазниц твоих
    Льются слезы и берёзовый сок.
    Прости меня за то, что я ушёл,
    За то, что остаться с тобою не смог...

    Go.

  • Все мы притворяемся....
    Циниками, романтиками, влюбленными и счастливами....

    Идея старая.
    Принадлежит Эйнштейну.
    (себе: проверить, в эрудиции пробелы).
    Допустим лист
    (плохая рифма "белый")
    здесь будет символом того, что мы не знаем
    (сплошное бесконечное незнанье,
    молочно-белое, пушисто-зимний заяц,
    ушастый, длинноногий...
    Отвлекаюсь...)
    И в центре девственного этого листа
    Вдруг возникает - точкой - чудо
    Знание!
    Его граница с прочим мирозданием
    Настолько призрачна
    (границ у точки нет!),
    что кажется из центра этой точки -
    уже он познан, этот Белый Свет.

    Однако, новых знаний вожделенье
    вспухает, раздувая изнутри...
    И вот - смотри -
    окружность!
    Что, не спится?
    Ты ищешь новых знаний,
    а граница
    с непознанным становится длинней.
    И все настойчивей саднит по ней
    Досада и стремленье насладиться...

    Бензином заливаем мы огонь -
    чем больше льем, тем веселей пылает!
    Мы узнаём, что ничего не знаем!

    Я самая счастливая! Конечно!
    Широкий круг знакомых.
    Много нежных
    и любящих вокруг меня людей.
    Не оттого ли во сто крат больней,
    несчастье бьет по кромке -
    тонкой, длинной.
    Я уязвима очень, мой любимый.

  • Видишь, девочка,
    время не лечит раны,
    создает то дыру,
    то нарост в области взгляда,
    потому так печально ты смотришь в густое небо,
    оттого просыпаюсь
    ночами увидеть -
    рядом.
    Не свернулись клубками змеи моих сомнений
    и еще прилежно, ритмично клюют меня в темя,
    но, рвя надвое ночь,
    открываю глаза убедиться -
    меня лечишь ты,
    а не время,
    не время,
    не время...

  • Я надесь, что ты не подумала, что это моё стихотворение про снег с красной травой, если ты его вообще прочла.
    Это Найк Борзов на письме.
    Go.

  • Понятно... Я не слущала, в общем-то Найка...
    Эх....
    ------------------

    Вот так
    Вливаться по капле в рот
    Ночными забвеньями
    Вылизывать
    Родинки шрамики
    На смуглом античном теле
    Кончиком языка
    Вдоль жилки на шее
    До темени
    Шепотом
    Убивать сомнение
    Проходить крещение

    Вот так
    Осторожно заманчиво
    Степом пальчиков
    По извилинам
    Врастаю изгибами

    И учусь любить не тебя

  • невозможно научится любить...не того, которого любишь!!!
    млин, а так хочется...а еще хочется поверить (ну что же, чувствую, что предстоит проверить) в лекарские таланты времени...

    не буду счастлив уже. да и не важно.
    есть столько других вещей в этом мире;
    мгновение глубже бывает, богаче, чем море,
    и часто более нужно.
    жизнь коротка, а часы растекаются в сны,
    но удивительно пасмурное часто ловит пострела -
    смерть, это море другое, эта чужая стрела,
    освобождает нас и от солнца и от луны,



    и от любви. все, что сказано было в начале
    тобой, все, что бросила -- вычеркну одним махом,
    что было жизнью моей должно обернуться прахом.
    только если радость оставит, я обращусь к печали,
    эта привычка клятая, этот тлеющий угль,
    к югу гонит меня, в нужную дверь и за нужный угол.

    к сожалению, не мое, но о моем:миг:

  • Приходить на десять минут в жаркое пекло квартиры,
    Что-то бросить и взять, слагаемые поменять местами.
    Теплый воздух любовно душит мягкостью дряблой,
    все еще пропитан кальянным призраком яблок.
    Мне опять начинать с начала, а все до смерти устали
    через день раскорячивать душу, через два отпускать на ветер.
    Но слова спелой мякотью по косточкам обрастают,
    кофеин с отарой овец и ликером… Надо что-то покрепче.
    Так мне всех отсекать становится легче и легче,
    так зима через тонкую кожу осенних ботинок кусает.
    Непонятно, карабкаться вверх или рыть ногами,
    растирая подметками слой за слоем, слово за словом,
    колыбельные петь по утрам и марши под вечер,
    Глухо чувствовать одиночество - это все, чем ты обеспечен,
    и оно в любые слова ложится послушной шлюхой-основой

  • Видишь, девочка,
    время не лечит раны,
    создает то дыру,
    то нарост в области взгляда,
    потому так печально ты смотришь в густое небо,
    оттого просыпаюсь
    ночами увидеть -
    рядом.
    Не свернулись клубками змеи моих сомнений
    и еще прилежно, ритмично клюют меня в темя,
    но, рвя надвое ночь,
    открываю глаза убедиться -
    меня лечишь ты,
    а не время,
    не время,
    не время...

  • Не знаю, любимый, река это будет или же море,
    Но непременно берег и непременно песчаный.
    Я сяду у самой воды, обязательно в чем-то белом,
    И вспомню тебя без боли. Когда это будет,
    Сказать не берусь. Но непременно летом.
    Смешно – я даже не знаю, какой у тебя почерк.
    Я также не знаю, кладешь ли ты сахар в кофе.
    Да мало ли что... Но про почерк смешно особо.
    Ну вот, я буду смотреть на линию горизонта
    И думать, что даже она бесконечно ближе,
    Чем любая, любимый, из линий твоей ладони.
    Но боли не будет. Останется только нежность.
    Пока же, любимый, их разделить невозможно -
    Прижались друг к другу и колют где-то под сердцем.
    (Забавно, мне никогда не хватало духу
    Сказать это слово – «любимый». А так хотелось).
    Так значит, когда-нибудь летом. Ну что ж, чудесно.
    Я в белом, закат, река или даже море.
    Тогда наконец, любимый, мне будет можно
    Вполголоса - sotto voce - сказать
    любимый

    ---------------------
    Никогда не могла сказать это вслух - остается теперь лишь шептать...
    И шептать, и писать - во весь голос кричать - на бумаге, окне монитора....

  • Новый год теперь случается все реже.
    Мой домишко занесло до самой крыши.
    По ночам под полом непрерывный скрежет.
    Даже топот. Полагаю, это мыши.

    Дед Мороз, хотя и опытный топограф,
    Потерял наш городок на карте мира.
    Из забав у нас один кинематограф,
    Два кафе и пара томиков Шекспира.

    Целый день не вылезаю из постели,
    Ем конфету после каждого сонета.
    Три кило за две неполные недели.
    Всё, со вторника – строжайшая диета.

    Выхожу по понедельникам – на почту,
    Бросить письма и купить еще конвертов.
    Знаешь, милый, это всё же как-то очень,
    Очень много – столько тысяч километров.

    Круглосуточное ожиданье чуда.
    Целый месяц – ни малюсенькой открытки...
    Оказалось, почтальон схватил простуду
    И лечил ее, зараза, только спиртом.

    Так что, думаю, на днях притащит пачку
    Самых длинных, самых нежных в мире писем.
    Я, как водится, немножечко поплачу,
    Ни в одном не обнаружив точных чисел...

    ...

    Да, письмо моё немногим веселее
    Той истории про девочку и спички...
    Оттого, наверно, что без колыбельной
    Засыпать – ужасно вредная привычка.

  • забываясь, шепот срывается с губ, ..tyger,tyger, burning bright.. как же хочу увидеть тебя снова, прикоснуться к живому огню...

    Тигр, о тигр, светлогорящий,
    в глубине полночной чаши
    Кто посмел задумать огневой
    Соразмерный образ твой..


    ..залить тебя мной , как заливаю кофейный аромат кипятком, и выпить ..обжигающего , горького ..божественного!

  • египетский кошелёк без пуговицы но с деньгами
    ключи в футлярчике на двух брелоках:
    с куском папируса, запаянным в стекло
    и маленькой эйфелевой башней
    серебристого цвета мобильник
    футляр от карточки
    карточка у сирийца по имени мазен
    жетоны и мелкие монеты, выпавшие из кошелька
    который без пуговицы
    фляжка - подарок ренаты на деньрожденья
    блестящая изящная с выгравированным орнаментом
    пудреница блокнот записная книжка
    ещё органайзер
    множество авторучек
    три неоплаченных счёта за интернет
    один - за телефон
    паспорт
    студенческий и библиотечный билеты
    чьи-то чужие стихи - плохие
    пакетик персиковых леденцов

    всё это я вывалила на стол
    прямо в кафе
    потому что искала бумажку с номером
    твоего телефона

    люди проходят мимо
    красивые
    а мне не нужно ничего
    кроме последовательности из семи цифр
    и твоего голоса

    завтра не встретимся

  • когда находишь оливку с косточкой
    нужно загадать желание
    я покупаю неочищенные оливки
    каждый мой день - это искусство
    выживания в самой себе

  • 1.
    январские праздники, обрушившиеся на голову
    снегом, помяли укладку, застали на кухне голой,
    разбили куранты, шампанское выпили, снесли башни...

    ...ты даришь сверток мне, что там внутри – неважно.

    сомнется, сожмется, скукожится, съёжится
    январь до солнечной мандариновой кожицы.
    твоя же лопается, шелушится, колюче-ёлочная.
    мой рыжий, праздничный, отпетой сволочью
    живу, но как иначе с тоской? с тобой?
    Бах торжествует. пахнет корицей, лакрицей, сдобой.
    спокойно и тихо, не побеленный ад, а квартира.
    а мне не надо тебя, себя, занавесок, рассвета, мира,
    подарков, слов чужих и своих на кириллице.

    ...ах выжить-выдержать бы, выплакаться и вылиться...

    2.

    снежинки – нацеленные за...
    думать о тебе нельзя...
    нежирный творог кинза...
    заснеженный рынок...


    снег, падающий за воротник...
    глубже кожи все равно не проник...
    снег – глаз твоих проводник...
    медленно стыну...


    я без тебя не живу: не пишу...
    сонная, жалуюсь карандашу...
    на кофе ночь напролет ворожу...
    с утра убираю ёлку...


    а днем встречаю тебя: не смотрю...
    поверяю даты только календарю...
    "ну как ты?.. что ты?.." – "много курю," –
    в ответ говоришь колко...


    как вдохновенно друг другу врём...
    красное, дразнящее снегирём...
    снегом выжжена: январём...
    верю тебе, а себе не верю...


    от тоски меня увези...
    спрячь за новые жалюзи...
    сердцепряник сухой сгрызи...
    кто-то в черном запер все двери...

    3. горловое гадание

    голубенькие зимородки разлетаются из красной бутылки.
    зима разродилась сыном. сумасшедше дрожат поджилки
    и подбородок. сорок градусов тела, не спирта.
    разбита. осталось горло и смех спирита.

    драже от кашля. истерика блюдца.
    посуда – бьётся. сердца не бьются.

    зима разродилась простудой – оплавила связки.
    в жару и в бреду я сочиняю сказки,
    которые вовсе не сказки… крапленые карты
    летят. зачем гадать: доживём ли до марта?

    зима разродилась снегом: холодным жалким,
    а хочется, чтобы с неба – красный перец, фиалки.
    а хочется – лишь к тебе: босиком, но шарф и пижама.
    дорога, казенный дом, червовая дама.

    горло вернулось в горло, а плечи – в плечи.
    зима разродилась словом. стало легче.

  • --------------------------------------------------------------------------------
    Здесь он жил на третьем этаже,
    Мой давно заезженный уже,
    И вообще уехавший уже,
    Здесь он жил на третьем этаже.

    Впрочем, как на третьем?... На втором!
    Вот что значит - не владеть пером.
    Или, может, памятью... о нем.
    Надо было выспаться. Хоть днем.

    Там мы познакомились. Итог:
    Звезды лоз, Сицилии сапог.
    Впрочем, летом он расти не мог -
    Виноград, коричневый, как смог.

    Фото из конверта в полусне:
    Странно, странно... айсберг в синеве...
    Он похож на бабочку вполне,
    Что белеет в море по весне.

    Что-то не пойму я ничего...
    Может быть, письмо не от него?
    Не тревожат айсберги того,
    Кто живет в Италии всего...

    Третий месяц солнечный потоп,
    Дом плывет-качается нон-стоп,
    У соседей люстра - целый скоп
    Светлячков, я вижу в перископ.

    ...Видно, был ему не по душе
    Старый дом, заезженный уже,
    Двухэтажный, в зелени (клише),
    Где он жил на третьем этаже.

  • Мастера махать мы после драки,
    Обвиняя ангелов во всем:
    Где-то заключают наши браки,
    Мы ж повинность тяжкую несем...

    Нелегко двоим договориться -
    Мысль как торт: слои, слои, слои...
    И еще… Кому, скажи молиться:
    Небеса у каждого свои

  • не лиловые чернила, а совсем другие соки -
    по коленям, по ладоням, по своим-чужим сосудам.
    напролет-навылет снился кто-то в черном, но высокий –
    и простуда уползает. кто сюда? а я – отсюда.

  • ...Из ночи следовал - Рассвет…

    До Рассвета - полвзгляда… полвздоха…
    До Рассвета - полэха… полжеста…
    До Рассвета - полкрика…
    Эпоха…
    Тридцать тысяч эпох до Рассвета.
    Беглый росчерк пера -
    Просто птица.
    Заштрихую ресницами небо.
    Не понять…
    Не принять…
    Не раскрыться…
    Не простить…
    Улыбаюсь нелепо.
    В классе лепки - ни звука. Ни тени.
    Только небо огромное в раме
    Небольшого окна.
    Вдохновенье
    Ускользнуло - дворами… дворами…
    Слабонервных прошу удалиться.
    До Рассвета - полвзгляда… полвздоха…
    Беглый росчерк Судьбы - птица… птицы…
    До Рассвета - молиться… молиться…
    До Рассвета - эпоха… эпоха…

  • Я надеюсь, ты слышишь меня в этой недополУночи.
    Ты не можешь не слышать, хороший мой, ты теперь в вечности...
    Мне всегда говорили, что слышимость самая лучшая
    В час, когда от мерцающих звезд небо кажется клетчатым.

    А еще говорили, что если просить о прощении,
    То исполнится все, что желается. Сбудется, сладится...
    Мы вчера вспоминали с твоим постаревшим ошейником,
    Как слезились от боли глаза все еще шоколадные.

    А тебе, интересно, теперь разрешаются шалости?
    Я бы вечно хранила намордник, разодранный в клочья, но...
    Но с ремонтом, прости, от твоих безобразий осталась лишь
    В коридоре царапина на покосившейся полочке.

    Ты простил меня, да же? За ту оплеуху случайную...
    Вот бы снова в ладонях твой нос любопытный почувствовать.
    Я тебе покупаю на рынке по-прежнему «Чаппи» и
    Шоколадки в ведро не бросаю кусочек обкусанный.

    Мой хороший, я знаю, тебе там светло и не холодно,
    Только будь осторожней, мой милый, с кустами колючими.
    И еще, ты приснись мне, пожалуйста, завтра... без повода.
    Потому что я так по тебе невозможно соскучилась.

  • проверка на прочность спинного хребта.
    дорога пустынна, точнее пуста,
    точнее на ней не видать ни черта,
    и не во что верить,
    и каждый твой шаг отзывается там,
    в больном межреберье.

    но если подумать, так было всегда:
    менялись глаза, имена, города,
    под серым мостом застывала вода,
    готовясь замерзнуть.
    у слова любимый росла борода,
    и капали слезы,

    стекаясь за годы в огромный ручей...
    и значит, все правильно до мелочей,
    всегда был свободен, всегда был ничей.
    всегда забывали.
    и в этот-то раз, уходя без ключей,
    вернешься едва ли.

  • Он стар, в голове его пепел и губы в вине -
    Мой ангел склонился ко мне,
    Показывает пальцем невидимого Бога,
    Говорит что их много,
    Но у каждого своя дорога.
    Ворона прыгнула в небо
    С балкона,
    Туда где я не был.
    Кажется, пора собирать вещи -
    Сон может быть вещим.
    Он: полноте,
    Наполните пустоты своих сердец
    Наконец!
    - Кто ты?
    - Ангел хранитель.
    Хотя иногда режу нити
    Путеводные и судьбы,
    Когда вы блуждаете в лабиринте.
    И в поцелуе губы бывают грубы.
    Хочешь нектара?
    Я бы глотнул коньяку.
    На берегу Стикса затор из-за тары,
    Перебои в снабжении.
    Я нам налил по глотку,
    Не почувствовав жжения,
    Выпил,
    Принял решение.
    - Зачем ты явился?
    - Так, заглянул посидеть.
    Видишь, успел поседеть
    Раньше тебя,
    Но это не важно.
    Он снял с себя скальп
    Движением важным
    Разгладил влажные рваные полосы
    Мяса
    Как рыжие волосы.
    - Устал быть лишь голосом,
    Слышимым крайне редко.
    Включила телевизор глухая соседка…
    По губам догадался:
    - Пойдем, покурим.
    Мы вышли на балкон
    И упорхнули...

  • Спаси – его и сохрани – его.
    Ну а меня – захочешь, так помилуй.
    На тарабарский переводит «Стилус».
    Отмечено второе Рождество.
    И, Господи, я знаю наперед,
    к какому Ты ведешь меня финалу,
    но не в моих привычках бить на жалость.
    Я улыбаясь выхожу на взлет.
    Любой глагол сейчас инфинитив –
    и я болеть, смеяться, петь и плакать,
    я принимать микстуры и облатки,
    я от души пытаться всех простить.
    Сближение – касаньем по кривой.
    Убогие январские рефрены.
    Но остается то, что неразменно.
    Спаси его. И сохрани его.

  • на безлюдье и раб люб
    попадает раб в боль твою
    как песчинка в моллюска
    вот и молишься до жемчужины
    прорастающей в кожу
    сохрани отче мой
    раба божьего
    .....................
    на безлюбье и бог люб

  • сердце вырвано, выпотрошено, выпито
    белый голубь прилетал, хриплым голосом орал - "Свежее мясо!"
    я смотрела на икону, умилялась – сусальная, вылитая я
    билась лбом о кафель, кашляла - "жизнь прекрасна..."
    .......................
    приходил слепой ко мне: пожалуйста, дай мне глазки
    страшно в теле жить, не любуясь, не зная ласки
    я к окну подсаживаюсь, распахиваю створки настежь
    он шепчет - ну надо ж родиться такой уродкой...

    приходил глухой ко мне, плакался - дай услышать
    как ты молишься - мои уши прогрызли мыши
    я пою колыбельную телу - я себя в себе ощущаю лишней
    он морщится - тебе что, медведь наступил на ухо?

    приходил безногий ко мне, плакался - дай мне ножки
    знаешь, пусть я безбожник, но невозможно
    все время стоять на коленях-культях. я осторожно
    глажу его, он уходит, а я лежу неподвижно.

    приходил ко мне рыжий ангел: ну что, дурена?
    все раздала, что было, а было мало - зато ядрено
    в черном окладе двери я такая строгая как икона
    провожаю его:
    ......................
    господи, пощади его!

  • хочется кричать. улечься,
    боль свою смотав в клубочек,
    на морозный пол балконный
    и забыться.
    божебоже
    почему его я помню
    что мне делать, что мне делать...

  • давай сыграем: я умерла вчера
    ты жив курилка - чудная есть игра
    шафрановый шарф шампанское лед икра
    кусочек стали, растаявший в баккара

    ломтик лимона, взламывающий бокал
    помнишь? поднятый ворот - солнцевзглядоудар -
    пожароутренне. ралли Париж - Дакар
    черноголовый змеинобортый драккар

    моей машины точен как опечатка -
    пантеробросаюсь. скомканно. без оглядки -
    (в столб обернуться - выбелить солью сетчатку
    распухших глаз.) К сожаленью, сегодня всмятку...

    клубничнобанально "скончалась во цвете лет..."
    длинный кортеж, перетянутый, как корсет
    я еду зайцем. ты покупаешь билет.
    мне интересно, во что ты будешь одет:

    в черное? правильно, траур тебе к лицу.
    смертеутоляюще - миленький, по-це-лу-
    емся? Noch-ein-mal? Или со мною цу-
    кера не хватает?..... дело идет к концу -

    нервничаешь?A думаешь, мне не страшно
    лежать неподвижно в вате и флердоранже
    в невестно-белом? скошено-перекрашенной?
    Мне смешно: меня похоронят заживо
    в новом платье, присборенном от бедра...

    Ну же, милый! ты думаешь, не пора
    признаться, что это игра и отбросить тра-
    урные лицо и фрак? торопясь и бра-
    вируя тем, что непра...
    Правда, хороший мой. Я умерла вчера.

  • я -
    слов макулатура запахов ворох тела тепло
    тающего виска воск в узком зрачке ужа вла-
    жная безжалостная змея без жала долго и зло
    сердцевину груди иглоклювая цапля выклёвывала
    гнездо вить

    я
    под одеждой прячу белые хризантемы алый чертополох
    предчувствия черепки слов осколки за слогом слог глажу
    гласные на ладонь слоями складываю с изнанки черновиков
    вслепую на слух сплетаю меланжево-рыжую пряжу
    стихов нить

    *****

    бесконечная дольче вита... чем дольше - тем слаще
    вишнёвая косточка за щекой девочки, спящей
    в моей пижаме, в моей постели.

    чем дальше - тем чаще
    становится страшно
    девочке,
    просыпающейся в моём теле.

  • дыхание сбилось,
    словно долго и тщательно трахалась.
    на самом деле – всего лишь приснилось,
    что ты стал ещё на одно тело старше,
    что я не сумела стать ещё на одну боль сильнее,
    что просто – не хватило воздуха, задохнулась.
    просыпаться страшно,
    когда так тихо и так темно.
    не проснуться – ещё страшнее.

  • ***
    - ну хочешь, я отпущу тебе все грехи?
    - ну отпусти
    меня от себя, не души,
    не пиши мне стихи,
    даже если я буду тебя просить…

    ***
    разбитый рот кровоточит: прости
    мне обесточенность строчек.
    напряжение выпало
    дрожью.
    проверку на прочность
    и непробиваемость кожи
    мне не пройти.
    но если захочешь…

    ***
    брошу эту возню с бумажками,
    стану паинькой.
    как бы ни было страшно мне,
    детски-маленькой,
    по-забытой и по-заброшенной
    пьяной улице
    взад-вперёд под твоими окнами.
    так ссутулиться,
    чтобы слезы из глаз в воротник…

    ***
    на мягких лапах подкрался восход.
    он готов к последнему своему
    прыжку. а я
    всё ещё ничего не пойму:
    то ли сон это был, то ли явь
    если сон, то боюсь, что умру, не заснув.
    если явь, то вовремя – не проснусь.
    всё равно я теряю тебя…

    ***
    - ну и пусть.
    - хочешь, я отпущу тебе все грехи?
    - отпусти
    меня от себя, не души,
    не пиши мне стихи,
    даже если я буду тебя просить…

  • Меня упрекали в склонности
    быть клоуном. В способности
    пересекать параллельные линии.
    Я же был виноват в бессилии.
    В неспособности подобрать пароль
    к заклятию
    (мать его!!!).
    В невозможности убить твою боль.
    Расколдовать тебя,
    девочка моя зазеркальная…

    Меня высмеивали за скованность
    с женщинами. За несвойственную клоунам грусть
    на донышке намакияженных глаз.
    Я же взрывался ужасом каждый раз,
    как ты делала вдох
    (о, мой Бог!!!).
    Становилась непредсказуемой и опасной,
    девочка моя алмазная…

    Тебя упрекали в пристрастии
    к зеркалам, снегу, истерике,
    стертым картам Америки,
    долгим ночным разговорам со мной ни о чем,
    в способности приносить несчастье и
    даже в том,
    что все мы когда никогда умрем…

    Девочка, для тебя мне легко быть клоуном.
    Ты слегка откидываешь голову. Ты смеешься.
    Но … только до очередного вдоха … задыхаешься.
    Голос искажается стоном.
    Я слышу,
    как в тебе просыпаются
    мохнатые пауки и летучие мыши.
    Душат.
    Спешат сожрать твою душу,
    от которой осталась
    лишь соленая влажность
    на щеках. Капельки над верхней губой.

    Девочка, я с тобой.

    Перекошенным ртом,
    искореженным шепотом,
    сочишься бредом,
    как медом:

    «… чем глубже,
    тем ближе
    к небу …
    чем ниже,
    тем дольше
    падать …»

    Ну, хочешь, выстроюсь слониками
    на комоде в твоей спаленке,
    хочешь, моя маленькая …

    Ну, хочешь, отдам тебе
    все свои силы я,
    хочешь, моя ненаглядная …

    Знаешь, на днях мне сказали,
    что ты умерла Past Perfect.
    Предшествуя моему прошлому.
    Я не верю врачам. Я верю лишь своему
    сердцу,
    ампутированному
    в perfect tense.
    Моя алмазная …
    Знаешь, на днях мне сказали …
    Уберите капельницу!!!
    К черту таблетки, инъекции!!!
    Слышите??? Зае..ли!!!
    Если нет сердца,
    если нечему биться –
    то что же тогда взрывается
    ядерно у меня в груди,
    Г_О_С_П_О_Д_И

    хо..чешь
    вы..стро..юсь
    сло..ни..ка..ми
    у тебя в спа..лен..ке
    хо..чешь, мо..я ма..лень..ка..я
    мо..я де..точ..ка
    де..воч..ка
    ДЕ_ВОЧ_КА

    «… чем глубже,
    тем ближе
    к небу …
    чем ниже,
    тем дольше
    падать …»

  • бог, которого нет.
    трещинки на лодонях.
    яркий, безликий свет.
    тьмы бесконечное море.
    пламя зари в глазах,
    да и на небе тоже.
    я ниспровергла вчера бога
    и быть не может ВЕЧНОСТИ...
    навсегда лишь тополя в остроге
    ветви свои вплели в линии...
    а на пороге...
    БОГ, КОТОРОГО НЕТ...

    можно я тоже потоскую...

  • капканы на лисье солнце ставишь
    ловишь прячешь в зрачках носишь
    ласкаешь метишь каждые губы виш-
    невым целуешь с размаху наотмашь
    ставишь капканы на самых достой-
    ных роскошных самок а ловишь
    губы глаза и слова дурацкие чужой
    и ненужной девчонки всего лишь
    лисёнок плачет и лапы лижет
    рвется боится остаться сломаться
    лисье сердце не выдержит
    дождем лисьи слезы выльются
    не заметишь "если сможешь прости
    с уважением твой" молчание засыпаешь
    уже на коже ожоги нежности
    капканы ставишь играешь знаешь
    сотни способов заняться любовью
    дольше еще глубже еще невыносимей
    запястья изломаны болью болью
    ладони полны изорванных линий
    капканьи зубы впиваются в лапы навылет
    не залижешь не вылижешь привкус железа и крови
    даже если вырвешься все равно след
    возьмут гончие моя плаха с ви-
    дом на море приливы боли сбивают
    с ног дельфины тонут страшно дельфинам
    ночью чем эту боль обычно вылечивают
    никотином ли кофеином ли хлорэтилом
    ли барбиталом ли взрывами ядерными
    mon soleil mon petit слышишь лисёнок скулит
    на подоконнике возле горшка с геранью приступами
    ледяного ужаса лисье сердечко корчится но стучит
    все еще бъется из сил выбивается выстукивает
    пятьдесят три SOS пятьдесят три палиндрома
    отчаяния пятьдесят три тук-тук-тука
    так тихо что вряд ли проснется кто-то но все-не-ва
    жно терпи mon renard терпи моя золотая рыбка


    конечно, можно...

  • Ненавижу себя, тебя, будильники и понедельники,
    первые пары, трамваи, свои отражения в зеркале,
    чужие постели, статическое электричество, остановки
    во время секса, безразличие после. На игле

    клочками повисло небо, которое с каждым днем становится ближе,
    ложится сверху, ставит меня на колени в известную позу.
    Не вытягиваю ни одной черно-белой ноты – голос выжжен.
    Глотаю отмерянные метрономом стандартные нежности дозы.

    Стенография твоего шепота в темноте.
    Гравюры твоих татуировок. Не забываю. Размножила
    ксерокопиями моих снов – (без)возвратно-поступате-
    льными движениями твоего сердца, дыхания, тела.

    Знаешь, послать бы нахер принципы, правила, гордость,
    приличия. Закричать, проверяя на прочность голосовые связки,
    звук – на способность приобретать сверхзвуковую скорость,
    достигать твоего слуха. Но ты из другой сказки,

    где Людвиг Четырнадцатый сожрал Тутту Карлссон,
    где Маленький Принц пристрелил Лиса, чтобы не мучался,
    где вместо Мерло приносит водопроводную воду гарсон,
    где тонут русалки, где умер Кощей, где Колобок повесился.

    С пивных этикеток скалятся сфинксы. Загадки
    имеют несколько вариантов ответа – и ни одного верного.
    Неумением плакать – умением помнить провоцируются припадки
    апатии. Ручные демоны по календарю вуду празднуют Рождество.

  • ты говоришь так много и так сложно
    я угадываю смысл твоих слов только интуитивно
    твое настроение всегда совпадает с моим
    почему

  • по дороге рассыпанных вишен
    "я люблю тебя. ты нужна мне."-
    говоришь ты, а я не слышу,
    или слышу, но не понимаю
    по дороге рассыпанных вишен
    запорошеных талым снегом
    ты уходишь, а я не вижу,
    или вижу
    и отпускаю...............................................................................

    ОН УШЕЛ НАВСЕГДА В НИКУДА
    И Я НЕ УСПЕЛА ЕГО ОСТАНОВИТЬ

  • Nora, nora...
    Просто наши чувства совпадают...
    Я тоже не успела остановить...
    Совпадают настроения...умопомрачения...
    Вишни на снегу...
    Без тебя я больше не могу...

    А может, мы просто любим одного?:улыб:
    Того, кто называет себя богом...

    Не печальтесь, Nora...

  • я больше привыкла молчать.
    все это выплескивается когда уже некуда, когда через край

  • Мое время на отсчет пошло,
    Не на дни уже, а на минуты.
    И ветра по-волчьи воя крутят
    Снежным месивом пустых забот.

    Уезъжаешь... В храме гаснут свечи...
    И звонят,
    звонят
    колокола...
    только
    их
    не слышно...
    В этот вечер
    Бог вторично предан и распят....

    Бог любви. Мой Бог.Моя надежда.
    Безрассудства Бог и Бог войны.
    Бог безумства, страсти, совершенства.
    Бог, которым жили я и ты.

    Покидаешь... Небо все затмило
    воронье,
    и полная луна,
    как насмешка
    через снег....
    Ошибка - через смех
    уход твой в НАВСЕГДА.

    Исправлено пользователем nora (16.01.03 09:18)

  • А может, мы просто любим одного?:улыб:

    .......может быть.........

    Того, кто называет себя богом...

    он называл себя богом, и ты знаешь, я ему верила....
    НО КАКОИ ЖЕ ОН БОГ, ЕСЛИ ОН НЕ СМОГ РАЗГАДАТЬ МЕНЯ или все так и должно было быть??????????????????

  • Видишь ли... Те боги (которые неБоги), они... они видят лишь себя, лишь внутри себя... И так получилось, что тебя, как и меня, не было внутри него, этого бога... Я былиа снаружи, извне.... Это он был внутри меня... И поэтому он не увидел меня... Не увидел тебя... Он не видит ничего, кроме себя...
    Говорить "You're my everything" - удел людей, а не богов.... Пусть даже таких божков как этот...

    Не верь богам, Нора, не верь....
    Люди, обычные люди, которые готовы все отдать на алтарь любви, эти люди - всего лишь игрушки в руках богов...

    Настоящие боги не плачут, не прощают и не любят...

  • ///Наверное, я экзбиционистка.
    Не могу просто открыть Ворд и вылить туда свою тоску. ///

    Извини за грубость, но эксбиционизм здесь ни при чем. Возможно стоит попробовать открыть Lexicon, Возможно эти чувства вызваны ностальгией, мне иногда помогает. Желаю удачи.

    Из двух спорящих виноват тот, кто умнее...

  • Хм... А при чем тут лексикон?
    Естественно ностальгия. Как и чувства здесь и сейчас.
    --------------------------

    не вернувшееся зренье, а простое осязанье:
    ты как будто из фарфора, из бумаги папиросной...
    в мире каждый чем-то занят: умирает, дышит – занят.
    у тебя одна привычка – ты высвистываешь вёсны.

    не будильник, только сердце
    даже чувства не проснулись
    предрассветно мокро серо
    и не утро, и не ночь
    запах Hugo свежий резкий
    позабытый телевизор
    что прописано в газетах
    то не может нам помочь


    потому что лабрадоры знают сахарные кости,
    только сахарные кости, а не горечь расставаний -
    разве горечь возвращений, локти и колени гостьи,
    подоконник, простынь, утро - как легко от этих знаний!

    и не внутренние ткани
    только внешние покровы
    дымом, тальком, поцелуем
    молоком и табаком
    проросло вовнутрь что-то
    распускается волнует
    обещанием поездки
    в то, что называли домом

  • Когда ты вернешься, все будет иначе, и нам не узнать друг друга.
    Когда ты вернешься, а я не жена и даже не подруга.
    Когда ты вернешься, ко мне, так безумно тебя любившей в прошлом.
    Когда ты вернешься, увидишь, что жребий давно и не нами брошен.

    Когда ты вернешься, все будет иначе и нам не узнать друг друга.
    Когда ты вернешься, а я не жена и даже не подруга.
    Когда ты вернешься, вернешься в наш город обетованный.
    Когда ты вернешься, такой невозможный и такой желанный...

  • Солнце треснуло, звонко лопнуло.
    Птицы с щебетом рвутся в облако, в небо синее.
    А вернешься ли?

  • Я ПОДОШЛА К ОКНУ.
    ПАДАЕТ СНЕГ. МЕЛКИЙ, РАССЫПЧАТЫЙ, КАК МАННАЯ КРУПА. НЕТ, ОН НЕ ПАДАЕТ. ОН ПОВИС В ВОЗДУХЕ НА НЕВИДИМЫХ НИТЯХ , И ТОЛЬКО ИЗРЕДКА ВЕТЕР ПОКАЧИВАЕТ СНЕЖИНКАМИ-ТОЧКАМИ.
    -как ты доехал?
    -нормально . в автобусе. это даже
    романтично... только рука онемела...
    ТАКИМ СНЕГ НЕ БЫВАЕТ....

  • ПАДАЕТ СНЕГ.КРУПНЫЕ, ЧЕТКО ОЧЕРЧЕННЫЕ СНЕЖИНКИ ЦВЕТА "МЕТАЛЛИКИ" ПРОЛЕТАЯ МИМО ИНОГДА ЗАГЛЯДЫВАЮТ В ОКНО, НЕКОТОРЫЕ ЦЕПЛЯЮТСЯ ЗА СТЕКЛО И СТАНОВЯТСЯ КАПЛЯМИ РТУТИ, ТЯЖЕЛЫМИ, МЕДЛЕННО ПОЛЗУЩИМИ ВНИЗ...
    -может быть весной я вернусь к вам... хотя вы меня не возьмете...
    -возьмем...
    ТЫ НЕ ВЕРНЕШЬСЯ.
    И ТАКИМ СНЕГ НЕ БЫВАЕТ....

  • ПАДАЕТ СНЕГ. ПАДАЕТ ХЛОПЬЯМИ: ПУШИСТЫЙ , МЯГКИЙ, ТЕПЛЫЙ, КАК КОШАЧЬИ ЛАПКИ. ПАДАЕТ ОТКУДА-ТО СВЕРХУ КУДА-ТО ВНИЗ...
    -Я сегодня в первый раз выспался-------------------------------------------------
    Я ОГЛЯНУЛАСЬ. СМОТРИТ. УЛЫБАЕТСЯ.--------------------------------------
    Я СЕГОДНЯ ВСЮ НОЧЬ НЕ СПАЛА. ДА И ТЫ ТОЖЕ.
    ....ТАКИМ СНЕГ НЕ БЫВАЕТ.......

  • СНЕГ. ГУСТАЯ СНЕЖНАЯ ЛАВИНА МЕДЛЕННО ЗАПОЛНЯЕТ СОБОЙ ПРОСТРАНСТВО МЕЖДУ ДОМАМИ, НАКРЫВАЕТ СОБОЙ ПРОХОЖИХ, МАШИНЫ. ЭТО НЕ СНЕГ, ЭТО СЕРАЯ ВЯЗКАЯ ГЛИНА.....ТАКИМ СНЕГ...
    -Оленька, как твои дела?------------------------------------------
    ВЗДРОГНУЛА. -????????????? Я НИКОГДА НЕ БЫЛА ОЛЕНЬКОЙ..----------------------
    -КАК ВСЕГДА....

    ...ТАКИМ СНЕГ НЕ БЫВАЕТ...

    ОН СМОТРИТ НА МЕНЯ. Я СМОТРЮ НА СНЕГ...И МОКНУ ПОД ДОЖДЕМ. ПРОЛИВНОЙ ДОЖДЬ, НАСТОЯЩИЙ, НАТЯНУТЫМИ СТРУНАМИ - Я ПЕРЕБИРАЮ ИХ ПАЛЬЦАМИ -ОНИ ЗВЕНЯТ. ХОЛОДНЫЙ ДОЖДЬ, И ГОРЬКИЙ С ПРИВКУСОМ МЯТЫ.

    боги тоже плачут, только этого никто не видит.
    .

  • *боги тоже плачут, только этого никто не видит*
    *снег*

    Вот, что мне когда-то сказал бог, которого я никогда не видела плачущим....
    Я так любил дождь это я это он
    И ты вспомнишь про меня когда намокнешь под дождём
    Я обниму тебя тёплой влагой небес
    Но вышло летнее солнце и я исчез

    ....
    И будет всё как обычно и будет всё как всегда
    По привычной дорожке пробежится слеза
    А когда ты проснёшься будешь брать себя с собой
    На самом деле всё просто я твой последний герой

  • Слёзы с неба да это вода
    И от небесной воды вы ждёте только вреда
    Вы все сидите дома в норах как кроты
    И от небесной воды вы ждёте только беды
    Вы все скоты вы все такие мрази
    Посмотрите на себя на вас столько грязи
    Я буду плакать и глаза свои закрою
    Подходите все я вас умою
    Я дождь я когда-нибудь пройду
    И на сыром асфальте оставлю тоску
    В лужах моих слёз будет ваша грязь
    Это значит кончилась моя власть
    Но половина предпочтёт грязь моим слезам
    И будут молча сидеть по свои домам
    Потом выйдут все чтобы денег нажить
    И по моим слезам будут смеясь ходить
    Когда идёт дождь гремят грозы
    Это смех с дождём или смех сквозь слёзы
    Вы боитесь меня лицо закрыв руками
    Я дождь я смеюсь над вами
    Я слышу треск перепонок в ваших душах
    Я разрушаю мозги мне нравится страх
    Который я вселяю в вас выбивая ложь
    Я смеюсь над вами я дождь
    С каждой каплей моей смешай свою слезу
    Тебе будет легче когда я уйду
    Смейся со мной когда услышишь мой гром
    Я уйду будет легче может быть потом
    А теперь сама уходи иди куда захочешь
    Ты моими слезами лицо ещё намочишь
    Ты улыбнёшься ещё как в первый раз
    Я дождь я смеюсь и плачу за вас

  • Комната пуста.
    Чёрная тоска.
    Смотришь в окно - идут войска.
    Возвращаются с боя, идут ли на бой..
    По брешам в рядах легко догадаться.
    Сколько из них пришлось там остаться.
    Сколько из них не вернутся домой..

    Ты можешь воскликнуть
    -Мягкотелый Тупица!
    И отвернуться, закрыться, забыться, напиться.
    Рюмка в руке дрожит..
    Чайная ложка лжи
    На мятную каплю абсента
    Залепит рот клейкой лентой.

    Ты злишься, напившись, забившись в нору
    И оттуда глядишь в никуда.
    Ты думаешь - когда освободишься?
    Но на этот вопрос ты ответить боишься,
    Ибо знаешь ответ - никогда.
    Комната пуста.

  • ты знаешь,время
    не бесконечно,
    не безупречно -
    оно всегда внезапно рвется.
    а я беспечно
    и безрассудно
    люблю тебя.
    ты знаешь, время стирает грани
    чужих ошибок, но не моих -
    проходят годы, а я у края,
    у края жизни , где я и ты
    друг друга любим.
    и в этом слабость,
    и в этом сладость
    судьбы моей.
    я утверждаю,
    да, есть бескрайность
    и бесконечность
    в одной любви.

    БОГИ ТОЖЕ ЛЮБЯТ, ТОЛЬКО ЭТОМУ НИКТО НЕ ВЕРИТ./????/

  • Я не хочу говорить о богах.
    Я их ненавижу.
    Нет человечности в их словах -
    Я это четко вижу.
    Они приходят, когда хотят,
    Но мне плевать.
    Да, невозможно их не желать -
    Но я всегда могу убежать.
    :ухмылка:
    В метро на экране как-то увидела фразу - "Самая красивая соседка никогда не сидит рядом с тобой".... Боги никогда не любят именно тебя.
    А поэтому - какое мне дело до них, я буду жить своей жизнью. Вдалеке от них. На земле. И любить земной любовью какого-нибудь совсем не бога.
    И не буду замирать от звука его голоса,
    и не буду считать секунды от гудка в трубке до стука в дверь,
    и не буду закусывать губы, когда он глядит не на меня,
    и не буду умирать, когда он уходит, без звука, без прощания,
    и не буду застывать без него....
    А буду просто жить. Без богов. Сама с собой. В моноатеизме.

  • я тоже хочу так не любить...
    научи меня, Yukkie...
    я больше не могу так жить дальше...

  • Нора, Нора... если б я могла...
    Когда живешь уже на грани,
    когда уже совсем не живешь,
    когда дышать даже не можешь,
    когда вместо крови течет яд,
    что-то лопается внутри,
    что-то рвется, обрывается
    и разбивается вдребезги.
    Только выстрадать надо,
    тихо молча, сжав зубы.
    А потом уже и песни петь можно,
    и плакать прилюдно,
    и стонать о несчастной любви...
    Но только потом...
    После того как зайдешь за грань.

    А можно иначе -
    и легче, и проще:
    Найти человека, что будет тебе по душе.
    Не любить его. Чуувствовать нежность.
    Целовать, целовать и забыть о богах...

  • ***
    Оказалось так просто
    Забыть о тебе, мой герой:
    Пропустить пару кружек воды
    Из источника Майя,
    Пересечь Патриаршие вкось
    На учебном трамвае,
    Закурить "Беломор",
    И забыть о тебе, мой герой.

    У меня много дел, много тел
    У меня на приеме:
    Я лечу от любви
    Колдовством виноградной лозы.
    Я советую всем, мой герой,
    Полежать на соломе,
    Пить березовый сок,
    Приготовленный из бирюзы.

    Ты такой же, как все, мой герой,
    Дело только в движении:
    Ты умеешь летать
    И смотреть на меня свысока.
    Я за тысячу верст
    Ощущаю твое приближенье,
    Как пчела ощущает и ждет
    Приближенье цветка.

    Но теперь все забыто,
    Я просто сижу и читаю,
    То луна проплывет,
    То погаснет свеча на столе.
    За письмом от тебя
    Я оставшийся век коротаю,
    В этом почерке все,
    Что мне нужно на этой земле.

    Ты забыт, мой герой,
    Я гуляю на солнечном склоне,
    Рядом рвутся вулканы
    И гейзеры бьют на пути.
    Ты сидишь в королевском дворце
    На античном балконе
    И слагаешь слова
    Из фигурных рожков "Ассорти".

  • про богов - здорово:):)

    Улыбайтесь, пока солнце лежит на губах (c)

  • "Я могла бы назвать тебя Богом.
    Только плетью по телу - страх:
    Я боюсь напророчить дорогу
    И распятье в цветении трав.
    Я могла бы назвать тебя: Демон.
    Только плетью по телу - боль:
    Плачем память - изломанный стебель -
    Слез ожогами - звездная соль
    Я могла бы сказать: мой Рыцарь,
    Жаркой плетью по телу - страсть,
    Сердце бьется испуганной птицей...
    Может, я признаю твою власть".
    (Фейоли)

    Улыбайтесь, пока солнце лежит на губах (c)

  • Не крашу ресницы – и так слишком ярко,
    А платья стараюсь носить попрозрачней.
    Июнь был короткий, июль будет жаркий,
    Я брошу монетку в фонтан наудачу,

    Решусь на короткую вздорную стрижку,
    На юбку из ласковой солнечной пряжи,
    И - в город, где небо значительно выше,
    Где вот уже так заразительно пляшут

    Смешинки в глазах, и настойчиво тянут
    Бретельку с плеча непослушные пальцы...
    Какой ты имбирный, санталовый, пряный,
    И кто тебя только учил целоваться?

    И вот еще: если накрасить ресницы,
    А после заплакать – то выглядишь дурой.
    Пожалуй, в тебя все же стоит влюбиться.
    Как думаешь?

  • Ты - девочка для встреч, не для прощаний.
    Ты улыбаешься так тонко, но уменья
    Остаться соблазнительной сквозь слёзы,
    Которым так блистательно владеют
    Актрисы из военных кинолент, -
    Ты лишена.
    Ты плачешь некрасиво.
    Я думаю, Создатель испугался,
    Что одарил тебя такой улыбкой,
    Которой со времен Его Марии
    Никто из смертных женщин не владел,
    И, испугавшись, Он решил, что плакать
    Тебя учить не будет.
    Плачь, как хочешь.
    Но ты, подумав, выбрала другое:
    Не плакать.
    Оставаться совершенной.
    Перехитрить Того, кто всех хитрей.
    Вот почему ты не пришла прощаться.
    Я не сержусь.
    Я вспоминаю голос.
    Неровный почерк.
    Волосы.
    Привычку
    Чуть нервно сдергивать перчатку с пальцев...
    И, глядя на вагонное стекло,
    Я вижу капли,
    Влажные тропинки,
    И это плачет за тебя Мария.
    Да, эти слезы всех других прекрасней.
    Но есть и горше.
    Есть.
    И эти слезы
    Сейчас стекают по моим щекам.

  • Хочется разозлиться и перейти на крик,
    а всего один вечер, чем бы он мне не казался
    у меня растекается, плавится что-то внутри
    И я прячу в карманы свои одуревшие пальцы
    (И я мысленно поднимаюсь,
    одеваю пальто
    Вызываю такси.
    За полсотни.
    Скорей,скорей..
    и задернуты шторы,
    и задремавший дом
    и наощупь код,
    и ворчанье тугих дверей
    В твоей спальне тихо
    и тени так глубоки
    Пробегаю дыханием
    по нежному шелку щек
    Я ладонью балую спину
    и сонный разбег руки
    В одеяло глубже,
    еще,
    и еще,
    и еще..)
    А в карманах табачные крошки и старый билет
    И я бессистемно хожу по хоть что-нибудь-точка-ру
    И прислушиваюсь отболит, отболит, отболеет,
    Эта лишняя и забродившая нежность к утру

  • Молчи же, молчи… кивай, загибай пальцы,
    шевели губами, считай, отмечай взглядами,
    не дай мне сбиться, зажми в тесные пяльца,
    вышивай крестами что сделано мной, а что надо бы,
    и как надо, и с кем, и какого цвета
    должно быть небо – нависшее и смурное
    сейчас. Все равно остановишься где-то,
    Собьешься. А не собьешься – и черт с тобою.

    А в окнах уже живет голос простуженной птицы
    и небо мрачно ненадолго, уже светлеет.
    Какая разница кто и зачем проложил границу,
    когда за границей горит, тем более тлеет?
    И каждый день все сильнее пахнут ладони,
    запястья, предплечья и тонкие стрелы плечей
    тобой. И рождаются выстрелы слов, и их обоймы
    и зреют, искрятся, теплее, теплей, горячей.

    Молчи же, молчи... Все равно тебе не исправить
    текущее по животу ожидание встречи.
    Зачем мне пугаться себя и зачем лукавить,
    и верить, что может когда-нибудь время излечит,
    и думать другое, когда мои мысли так плавны,
    с собой заниматься нелепой ненужной борьбой?
    К чему? Ведь ты есть – и, наверное, это главное,
    что есть. Не со мною? И черт с тобой

  • ...И без всякого повода, тщетно поддавшись соблазну,
    Повозившись с ключом, загляну в покосившийся ящик...
    Знаешь, милый, а в письмах ты был нескончаемо разным,
    Неспособным на грубость и более чем настоящим.

    Помнишь письма-беседы из вороха импровизаций,
    Из рифмованных шуток и невероятных историй?
    Они были живыми: смеялись, растили абзацы
    И гасили собою почти безнадежные ссоры,

    Позволяя взглянуть на лохмотья обиды с изнанки,
    Заставляя набрать проштампованный в памяти номер...
    Без волнующих строчек наш быт прозаичен и замкнут.
    Экономить на письмах... Да было б на чем экономить!

    Что же нам остается, мой солнечный, славный, хороший?
    Пить коньяк да сжимать кулаки до противного хруста
    И забыть хоть на время, что в нас с уничтоженным прошлым
    Исчезают по буковке самые нежные чувства...

  • Целый день стояла у окошка:
    Сотню разменяла по рублю.
    Мне не по зубам такая роскошь -
    Быть любимой тем, кого люблю.

    Рыжие глаза, морщинки, губы,
    Всю ведь воду выпила с лица.
    Отчего-то мне все чаще любы
    Лживые улыбки подлеца.

    Вновь о быт до дыр протерлось днище.
    Кто кого обидел, не пойму.

    Мне любить убогих или нищих,
    А тебе - остаться одному.

  • Пообещай мне, что однажды будет лето
    Насиловать жарой наш пыльный двор.
    Пообещай мне ненавистный птичий хор,
    Раскалывающий сосуд рассвета.

    Пообещай, что на июльскую истому
    Я поведусь, как рыба на блесну.
    Пообещай, что это ты - искомый.
    И я, клянусь, переживу весну!

    -----------------------------------------------------------------

    Отпусти меня, отпусти!
    Шторы наглухо. Сердце намертво.
    Ну за что ты мне отомстил?
    За стихи, что под ноги скатертью?

    За мятежный сорочий дух?
    За размах крыла выше среднего?
    За бездействие между двух -
    От непервого до последнего?

    За молчанье, что выше слов?
    За слова - под дых откровение?
    За основу моих основ -
    За непоправимость сомнения?

    Сердце намертво. Перестань!
    Мне ль казниться в своем бездушьи?
    В окровавленную гортань
    Мне любовь моя - до удушья.

  • Дааааа...... Давненько не видел я в инете подобного...

    Когда-то давно я тоже писал... Но чтобы ТАК и в таком количестве :-)...

    Мне понравилось...

    Я тоже когда-то давно был вот таким же эксгибиционистом... Им и остался...

    IT crowd. старый добрый троллинг.

  • Холодная зелень стекла
    Над сталью погибшего леса
    В туман, оглянувшись, ушла,
    Не выдержав пыльного веса.
    Скоро с неба пойдёт молоко,
    Искупая любовь морем крови,
    Скоро будет дельфинам легко,
    Как забитой на мясо корове.
    Настежь сверху дверь закрыта,
    И лишь порог очень высокий,
    И как старуха у корыта,
    Всё слёзы льёт и счастья просит.
    Промеж двух берёзок стройных
    Вырос дуб забавы ради,
    Весь морщинистый и томный,
    С головой, как на параде.
    Что за странный бутерброд,
    Ну-ка быстро марш на место,
    Сделай новый поворот,
    Не усни вдруг на насесте.
    Этот стрелочник усатый
    Вечно счастью помешает,
    Он всегда такой глазастый,
    Когда его не выключают.
    Аромат печальных объятий
    Вокруг веет, как ветер в полях,
    Словно голос больного дитяти,
    Что вознёсся в крутых зеркалах.
    Стены чёрные в пропасть уходят,
    Белобрысым дыханьем сверкнув,
    Там блаженные нищие бродят,
    Лишь гроши из любви почерпнув.
    Потирая усиленно руки,
    Всё в порядке, лишь делая вид,
    Умирают пингвины со скуки,
    Не смотря на свой маленький стыд.
    Стадо кошек паслось на лужайке,
    Ели травку, мышей и подруг,
    Ну и счастье же выпало зайке,
    Ненароком погибшему вдруг.
    Лежит простыня, одеяло, подушка,
    И память тревожит, как меч остроносый,
    А сколько часов мне осталось, кукушка,
    Когда я в агонии прыгну с утёса.
    Летают по небу тупые драконы
    И крыльями машут в поисках дичи,
    Они так прекрасны, что зеленью полны,
    Стрела не находит и лишь мимо тычет.
    А в зеркале пыли на нас не похожи,
    Все те, что под нею идут с самокатом,
    Они лишь личинками вроде бы схожи,
    А так лишь сварливы, стары и богаты.
    Лавиной несется гора пьяных мыслей,
    Сметая все в голом и скучном забвении,
    Навсегда будет сон, что в поисках смысла,
    И будет чернее, чем солнца затмение.
    Можно мне камнем зенки все выбить,
    Оставить слепым на долгие годы,
    На гору закатывать мудрости глыбу
    И уходить сквозь пространство в походы.
    Она может бранить его, если хочет,
    Расстаться под звуки ночного прибоя,
    Вон там над могилой кузнечик стрекочет,
    В свои серенады уйдя с головою.

    IT crowd. старый добрый троллинг.

  • Ох, не знаю, можно ли присылать такие длинные тексты, но вроде правила прочитал ещё раз - ничего такого не сказано...

    :роза:

    Уплыть бы под чистой водой,
    Прямо над тающим дном,
    Укрыть его тенью-собой,
    И, обнявшись, уснуть плотным сном.
    Дышать нельзя, но можно жить,
    Смотреть сквозь воду на луну
    И каплю гордости пролить
    На в ночь ушедшую корму,
    Смотреть и слышать там вдали
    Весёлый плач былых идей,
    Стоящий пьяно на мели,
    Расправив взгляд души своей.
    Я пытался укрыться от всех,
    Погрузиться в прохладный покой,
    Покатился мой призрачный смех
    По ступенькам, покрытым росой.
    Я снова и вновь просыпался
    В тихом омуте вниз по теченью,
    Ледяною зарёй умывался,
    Вытираясь скупым сновиденьем.
    Ложусь на ил и тихо засыпаю
    Тумана дымка вьётся надо мной,
    Сейчас спокойной ночи мне желает
    Тот тихий ветер, что гуляет над рекой.
    Вчера мне были камни все знакомы,
    И знал я каждого из них наперечёт,
    Сейчас же я зеваю от истомы,
    Ведь их судьбы унёс с собой водоворот.
    Другие скалы им пришли теперь на смену,
    И прошлое назад не повернуть,
    Но я простил ему коварную измену,
    Так как она собой являет мира суть.
    В мутной воде совсем меня не видно,
    На дне быть может глаз белки блестят,
    И одиночество моё столь очевидно,
    Что слёзы слов в ночи на дне горят.
    Дождя не слышно капель мне свободных,
    Что в воду падают с незримой высоты,
    На дно попасть до гордости голодных,
    Там, где на дне речном могильные кресты.
    А ивы, согнув шеи, горько плачут,
    Качает ветер их прекрасный стройный стан,
    А листья, словно в поисках удачи
    Плывут, идут к обману сквозь туман.
    Со смертью я играл на камне сером,
    Мне выпадало то любить, то умереть,
    Она была в темна в саване сером,
    За моей картою ей было не поспеть.
    И вот удачи ягодка созрела,
    Мне высший балл поставила судьба,
    Сняв капюшон, она, как пепел, побледнела,
    В улыбке томной дрогнула губа.
    Она разделась, вдаль косу отбросив,
    Обнять меня пытаясь поцелуем,
    Отпрянул я, оковы страха сбросив,
    Сказав, что не любовью мы торгуем.
    Из камня ты хотела сделать ложе,
    Но не тебя любить мне суждено,
    Мне жизнь моя всегда была дороже,
    А ты найдёшь себе мужчину всё равно.
    Поклон друг другу мы смогли отвесить,
    Я снова избежал порабощенья,
    А смерть, как я едва успел заметить,
    Осталась женщиной без удовлетворенья.
    Она шла по дну в надежде на совесть,
    С поникшей косой на сутулых плечах,
    Её догоняла воскресшая корысть,
    Что сейчас догорает в церковных свечах.
    Я проводил её жалости взглядом,
    С ложа все карты и близость собрал,
    Поставил вина из кувшинок я рядом
    И ногтем на камне слова начертал:
    “Игра здесь шла, в ней ставки были:
    Любить, рабом стать, жить и умереть,
    И страсти, что покрылись слоем пыли,
    Им суждено на горне времени сотлеть.
    Постскриптумом печати рун секрет
    Сковал рисунком древним скорбный прах,
    Он излучает сизокрылый мрачный свет,
    Окольцевав любовь клеймом на небесах”.
    Поверхность реки надо мной как окно
    Из последнего жидкого света,
    Как безликого моря вины полотно,
    Подчиняется воле обета.
    Сверкнула вспышка в серой вышине,
    Сияньем ярким бездну обогрев,
    Раздался гром в кошмарной тишине,
    И небо вздрогнуло, внезапно опустев.
    Твёрдые глыбы каменных туч
    Летят быстро, растрескавшись, вниз,
    “Наш вес необъятен, велик и могуч”,—
    Таков их последний девиз.
    Смотрю сквозь кольцо я на пламенный хор,
    Оркестр из душ с юродивых вершин,
    В унисон его рёву веду разговор,
    Танца из грёз я один господин.
    Одиноко мне стало и грустно,
    Я сложил из камней мой очаг,
    А в душе моей приторно пусто,
    Пусть костром будет этот маяк.
    Он горит под водой, не смолкая,
    Гонит свет мой по листьям огня,
    Разгоняет ночной мрак, сверкая,
    И от смерти спасает меня.
    Искры плывут не стесняясь,
    Открывая всё тайное взору,
    Безуспешно стать явью стараясь,
    Умываясь в безмолвных просторах.
    Коридоры бесконечны мирозданья,
    Мышеловкой служат для кота,
    Нет закуски для его самопознанья,
    Вместо сыра светит слепота.
    Клавиши быта печальных существ
    Качаются, вторя судьбы жерновам,
    В муку превращаются разных веществ,
    С трудом подчиняясь крылатым словам.
    Время, как путь на лице старика,
    Стареет, уносится с памятью прочь,
    Как прах над водою летит моряка,
    Что плавал, не в силах его превозмочь.
    Уходит с каждой волной оно вниз
    В область пошедших и прошлых имён,
    И миг настоящего смысла повис
    Над будущей бездною прошлых времён.
    Я сижу под водой, скрестив ноги,
    Смотря в непрерывную точку,
    Мне слышны все глухие пороги,
    Что везут мою скромную бочку.
    Смотрю я в неё, понимая всё больше,
    Что она, как прямая, идёт сквозь меня,
    Смотрю я и вижу: чем дальше, тем дольше
    Приходится ждать и в путь гнать себя.
    А сзади узелки былых событий,
    Что были в прошлом будущим для нас,
    Любви и жизни, радостных открытий,
    Что согревают душу нам сейчас.
    Мне надоело радоваться прошлым
    И с дрожью в сердце будущего ждать,
    Я стану снова жаждущим и взрослым
    И буду к небу жизнь я поднимать.
    Тот пот вода не глядя смыла в устье,
    Расправил плечи я и встал над ярким дном,
    Журчаньем просит позабыть она о грусти,
    Любить всегда, сейчас, вчера, потом.
    Я вдруг увидел женское лицо,
    Покинул воду, и, ни слова не сказав,
    Обнял я всю её и берега крыльцо,
    И понял — есть любовь, её поцеловав.

    IT crowd. старый добрый троллинг.

  • Эхе хе хе хе...
    :спок:


    9.15 6.09.2000

    Начну сейчас я свой рассказ,
    Последней весь покрытый сединой,
    Начну писать тот пересказ
    Идей из головы совсем иной.
    Он будет во всем мне подобен,
    Такой же нескладный, такой же нескромный,
    Как ветер в воде несвободен,
    Такой же умытый, чуть-чуть несъедобный.
    Нас снова трое, снова мы одни,
    Я, ты и он — вот наши имена,
    Сидим и ждем, считая жизни дни,
    В поход последний гладим знамена.
    Тишина подобна молоту в ушах,
    Как музыка на плоскости прямой,
    Что напевает день и ночь в колоколах,
    Когда их ветер собирается домой.
    Похмелье, зелье, келья, ожерелье
    И тысячи загадочных ответов,
    Как постоянное безумного веселье
    Во сне, в любви, в ночи его сонетов.
    Он веселится, растворившийся в слезах,
    Ты мудр и иронично смотришь прямо,
    Меня прочтешь во сне в моих глазах,
    Придержишь если веки мне упрямо.
    Каждый из нас удобряет свой мир,
    Строит дом и растит свое древо,
    Его похоронят и сделают пир,
    Вновь явивши урода из чрева.
    Не надо много понимать,
    Чтобы смотреть в мои глаза,
    Не стоит много мне желать,
    Чуть подождать, ведь я — лоза.
    Меня можно любить
    Или даже обнять,
    Можно даже забыть,
    Но никак не понять.
    Конечно можно попытаться
    Найти во мне правду саму,
    Но ведь не стоит зря стараться,
    Я никак себя сам не пойму.
    Ночью беспросветно небо ясно,
    От солнечной жары уж миражи,
    Вокруг солнца звезды так прекрасны,
    Хватит красить в зелень витражи.
    Общее рождается частным.
    А кто же отец последнего,
    Его мать должна быть прекрасна,
    А творец из кармана соседнего.
    Непонятно, ты можешь сказать,
    Он же скажет, а вот где искусство,
    Здесь не надо меня понимать,
    Лучше просто вкушать свои чувства.
    Скрепленный непрочным словом
    Союз мыслей, душ, жизней и тел
    Наслаждается новым уловом,
    Но останется вдруг не у дел.
    Когда ты люблю говоришь,
    Ты искренен или ты врешь
    Или прощаться спешишь,
    А есть ли любовь, не поймешь.
    Это не есть трактат о любви
    И уж точно не проблеск ума,
    Просто воздуха дух улови,
    В нем летает правда сама.
    Будь рад, что ты жив и ты дышишь,
    Не зависим от мира и смерти пока,
    Попробуй просто увидеть, что слышишь,
    А потом рассказать, не думав слегка.
    Я открыл окно, обнявши любимую ночь,
    Я вдохнул мой тихий милый вечер,
    Я не полетел к звездам, отправил их прочь,
    Там нет меня, дышать там нечем.
    Ты любишь на огонь смотреть,
    Как в зеркало прошлых лет,
    Представь, он мог в тебе сгореть,
    Как в опытной даме скромный валет.
    На тебя представь он смотрит,
    Ветром поправляя свои волосы,
    Он жаркой страстью не испортит
    Холод ночи, тени, сени, полосы.
    Он тоже любит, но не долго,
    Пока любви объект горит,
    Дрова не могут жить подолгу,
    Две дороги: сгореть или сгнить.
    Но можно весной цвести,
    Собою радовать всех пчел,
    Для всех влюбленных вверх расти,
    Я важность эту не учел.
    Я лежу на облаке высоком,
    Перед взором поля и луга,
    Обвожу я их пристальным оком,
    За ними вижу седые стога
    Из неизвестного мне сена,
    Пасется там их детвора,
    Ведь не заметил ты подмену
    У королевского двора.
    Открыл глаза и вновь увидел
    Дорогу, пыль и грязь, и грусть,
    Зачем же я все это видел,
    Я сон забуду этот пусть.
    Не затылок луны, а лицо
    Я целую в любви откровенной,
    Ее губы, улыбку, кольцо,
    Что одето на перст сокровенный.
    Зависим я от легкости пера,
    От всех искусственных надуманных причин,
    Я бодрый, добрый, трезвый был с утра,
    Погибну к вечеру от старости морщин.
    Бумага выдержит событий новых вес,
    А старые затерты уж до дыр,
    Ушли надолго в тихий вечный лес
    Все голоса прожорливых проныр.
    Предать можно все, все можно простить,
    Убежать в никуда и приплыть ниоткуда,
    Можно быть вместе, друг друга любить,
    А можно забыть после слов не забуду.
    Я знаю, что придет тот миг,
    Когда исчезнут эти строки,
    Когда юнец или старик
    Пешком исчезнет на востоке,
    На солнце жмурясь поглядит,
    И сквозь него вдруг проплывет,
    Все, что возможно он простит,
    А невозможное сожжет.
    Оскверненное порой самопознание
    Может в сумасбродство завести,
    Одиноких тех очей очарование
    Заставляет нас летать вместо ползти.
    Суррогатная любовь одна на всех,
    Настоящая же только для двоих,
    Течь не даст она под тяжестью помех
    И будет жить под днями лет своих.
    Кто проверяет обонянием носки,
    Кто ненавидит запах собственного тела,
    Кто ковыряется в носу с большой тоски,
    Тому, конечно, до любви той нету дела.
    Последнее прости и первое прощай,
    Тот первый поцелуй и первое люблю,
    Весенний тот привет, улыбка невзначай
    Исчезнут навсегда, хоть им я не велю.
    Попробуйте пожить последний раз,
    Чтобы любовь была и первой, и последней,
    Просто любуйтесь красотой зеленых глаз
    И чистотой души родной соседней.
    Мы постоянно что-то ищем и находим,
    Бывает вдруг бесценное теряем,
    Добро предав, по углям зла мы ходим
    И, став жестокими, про близость забываем.
    Последний рыцарь вымирающей породы
    Уходит в Африку, на кладбище, к слонам,
    Он не причастен к дозволениям новой моды,
    И равнодушен к ограниченным словам.
    Туда не умирать уйдет, а жить,
    Провожая закат, встречать свой рассвет,
    Одинокой свободой своей дорожить,
    Гореть или тлеть с течением лет.
    В нем глупость и мудрость, шалость и жалость,
    Он вечно мерзнет в желтой теплоте,
    И в редкий час испытывает радость,
    Как светлячок погасший в темноте.
    Его доспехи ржавчина изъела,
    Нарисовав на них загадочный узор,
    Оставив без защиты его тело,
    И душу выставляя на позор.
    Его душа как лань в степи ранима,
    Она пылает, как в ночи лесной пожар,
    К словам доверчивым вдруг стала нетерпима,
    Но всякой силы может выдержать удар.
    Играть в войну на углях страсти прошлой
    Гораздо легче, чем пытаться полюбить,
    В войне без правил, злой, жестокой, пошлой
    Надеждой на любовь не победить.
    Она одна лишь нашим миром правит,
    И кто бы, что, когда ни говорил,
    Не верю, что людей лишь смерть исправит,
    Я сотню раз бы это повторил.
    Запутавшись в безоблачных прогнозах,
    Я не поэт, а так простой сорняк,
    Воздушный шарик, весь в своих занозах,
    Пишу сейчас один большой пустяк.
    Исчезли огоньки за поворотом,
    А может быть погасли насовсем,
    Мечты уходят вслед за эшафотом,
    Лишая мир великих теорем.
    Холодные ноги в босых сапогах
    Настолько замерзли, что уже не его,
    И душу оставив опять в дураках,
    Пошли по дорогам пути своего.
    Зелень весны на осеннем снегу
    Выпала вскользь, не успела поникнуть,
    Зимнюю ночь ожидает в кругу
    Таких, как она, не способных привыкнуть.
    Калачиком свернувшись, моя душа лежит,
    И спит, и бодрствует, моргая одним глазом,
    В ушах, как музыка, мушиный царь жужжит
    И притворяется пушистым дикобразом.
    Слепой походкой мертвого котенка
    Ползет он весь, шатаясь, в глубь небес,
    Не замечая откровенной лести тонкой,
    Не слышит, что им правит скрытый бес.
    Страх выдержать подобное призванье
    Не так велик, как кажется порой,
    Хотя вся наша жизнь — одно названье,
    Покрытое погрешностью пустой.
    Горит костер, в нем отражаясь
    Плывут цепочки стройных облаков,
    Плывут, с туманом синим в такт сражаясь,
    Под четкий ритм безоблачных подков.
    А эти тоненькие строки
    Я незнакомке посвящаю,
    Восходом солнца на востоке
    Я о себе провозглашаю.
    Да я ищу, искал и буду
    Мне душу милую искать,
    В своих скитаниях пробуду,
    Мне будет, что тебе сказать.
    Любовь и дружба, мост и вечность,
    Да, это есть под нашим небом,
    Уходит с возрастом беспечность,
    Являясь чёрствым спелым хлебом.
    Театр. Холодная тёмная сцена,
    Занавес пыльный, блестящий паркет,
    Дрожит, зажигаясь объятием, вена,
    Над танцем теней возвышается свет.
    Всё может быть, но быть не может
    Того лишь, что не может быть,
    И только время мне поможет
    Всё моё прошлое забыть.
    Танцоры на хрупких, как спички, ногах
    Кружатся в огне, не пытаясь понять,
    Их души, как тени, исчезнут в веках,
    Поскольку не смогут друг друга принять.
    Одиноко свеча шелестит лепестками,
    Огонь, что блестит далеко впереди,
    Я хочу поддержать это пламя руками,
    Обнять нежно его, прижимая к груди.
    Тишина – это музыка звёздных садов,
    Её эхо чуть слышно, но чётко звучит,
    Не подвластна она пустоте городов,
    Где всякий и каждый, что хочет ворчит.
    Стихи, рассказ, поэма, проза,
    Так много разных буквоплётств,
    Но как красива была роза,
    Так и всегда сухарь был чёрств.
    А кто из нас проснётся первый,
    Я, он, а вдруг нежданно ты,
    И пусть глаза откроет трезвый
    Тем утром бодрой простоты.
    Вином слащавым будет мне вода,
    Маца послужит плотью во Христе,
    Я пообедаю, где не был никогда,
    Прибит гвоздями, сохну на кресте.
    Душа и тело, вот мой дом родной,
    Мне больше не найти нигде покоя,
    Иду на запад по тропе в ночи одной,
    Чтоб не узрел никто, какого я покроя.
    Туманный альбион былых событий
    Спускается под вечер в мой шалаш,
    И слабый запах пьяных чаепитий
    Собой напоминает ведьм шабаш.
    Пусть в нашу гавань заходили корабли,
    Они наполнили нас золотом и кармой,
    Они стояли долго, как могли,
    И уходили вдаль, неся пучине дар мой.
    Я плыву под парусами по волнам,
    Я иду под ветром свежим по земле,
    Над ним лечу я по зелёным небесам
    И мыслю, вверх взбираясь по скале.
    Не просто так всё падает на землю,
    Не просто так всё лезет на скалу,
    И я совсем не просто так себе не внемлю,
    Не просто так валяясь на полу.
    Ляписы, точечки, кубики, бантики,
    Волосы, тапочки, свечечки, чай,
    Бабочки, кролики, куколки, франтики,
    Смородина, дверь, молоко, молочай.
    Не правда ль это бред сивой кобылы,
    Совсем уж я нечаянно свихнулся,
    Окаменевшим панцирем тортилы
    Тот бегемот нежданно поперхнулся.
    Я знал вчера, что буду думать
    О снеге с сумрачных вершин,
    О том, кто мог его придумать,
    О фунте вечности с аршин.
    Я маленькая мягкая снежинка,
    Летящая среди других таких же,
    Они чуть-чуть почешут мою спинку,
    И мы кружась летим к земле поближе.
    Я снежинку эту нежно в руки взял,
    Стал любоваться красотой её чела,
    Она не тает, и её я вверх поднял,
    Она как будто бы всегда со мной была.
    Она растаяла, обнявшись, и ушла,
    На смену её придёт теперь другая,
    И улыбнувшись мимо, в воздухе прошла,
    В ночи глазами и челом сверкая.
    Бреду по лесу я вдвоём с пушистой тьмой,
    Снег освещает мой счастливый долгий путь,
    Я сквозь осинник шёл под мягкой тишиной,
    Пытаясь вникнуть в жизни нашей суть.
    Пробираясь по загадочным сугробам,
    О пеньки и корни запинаясь,
    Я посмотрел назад недобрым взором,
    На своё прошлое с улыбкой озираясь.
    Картина в раме из поникшего тепла
    Открылась сзади из-за сети чёрных крон,
    Она как жизнь сквозь эти тернии прошла
    И превратилась в общество играющих ворон.
    Я взял в один конец билет
    И сел на поезд длинный и попутный,
    Он будет ехать очень много лет,
    Один и радостях, и в горестях беспутных.
    Как оказалось, я почти совсем слепой,
    Не замечать хотя стараюсь и не верить,
    И не могу смотреть в глаза я правде той,
    И дотянуться не могу, чтобы потрогать.
    Мы идём по плоскости пространства,
    Занимаясь сбором ветхой пыли,
    И по причине всевозможного упрямства,
    Так и стоим в том месте, где и были.
    Как замечательно быть прошлым
    И бывшим в доблестных умах,
    Дурацким, глупым, гадким, пошлым
    И юным в пресных головах.
    Очередной прилив безудержной мочи
    Ударил в голову с наполненным горшком,
    Раздался мой мышиный писк в ночи,
    И стал я карликом с обрубленным вершком.
    Я — это я и больше ничего,
    Меня по-разному ты можешь оценить,
    Я сделан лишь из тела своего,
    Которое лишь смерть может убить.
    Когда мы говорим, что нет цены,
    Мы попросту не можем заплатить,
    На самом деле все обречены
    Продажу и покупку пережить.
    Смешно и грустно, смех сквозь слёзы,
    Ведь всем нам свойственно страдать,
    И хоть и есть шипы у розы,
    Её ты можешь вмиг сорвать.
    Потаённые желанья так внезапно вылезают
    И правдивой своей истиной трясут,
    До блаженства в седьмом облаке пугают
    И со временем для смерти нас пасут.
    Да, я действительно никто
    На фоне мира, звёзд и неба,
    Но не поверю ни за что,
    Что я дешевле крошки хлеба.
    Утверди себя за счёт другого,
    Он сердцем слаб и духом беден,
    На свете нет как он такого,
    Пока он жив, ничем не съеден.
    Слова больнее бьют, чем тело,
    Настежь когда душа открыта,
    И можно резко, быстро, смело
    Сделать её, как сейф, закрытой.
    Тень луны на листьях свежих снега
    В ночь отражает часть её улыбки,
    Снежинок пара из последнего ковчега
    На землю не упасть вершит попытки.
    Заснул я под безмолвным звёздным небом,
    Пастись отправил душу в райский сад,
    Туда иль дальше скоро сам отправлюсь следом,
    К восходу солнца чтоб вернуться нам назад.
    Стоит стена, свернуть нельзя с пути,
    Но надо быть за ней и идти дальше,
    Можно сломать, сделать подкоп и в бой пойти,
    Она не стерпит одиозной лживой фальши.
    Дыханье прервалось на полуслове,
    В глазах промчалось вечное желание,
    Там нет желания что-то обусловить,
    Там есть лишь страсть взаимообладанья
    Я умер и увидел своё тело,
    Оно лежит там в своей собственной могиле,
    Я лишь душа, которая кипела
    И вспоминала о могучей былой силе.
    Былой любви следы воспоминаний
    Исчезнут вместе с прахом навсегда,
    И в летописных сводах нет упоминаний,
    И даже кости в пыль сожгла вода.
    Пошарил я по сусекам
    И вынул своё сердце,
    Побегал я по пасекам,
    Намазал сердце перцем.
    Участилось его биение,
    И эхо громче застучало,
    И получил я ускорение,
    И тело больше не скучало.
    Зависима картина лишь от рамы,
    В какую раму облачишь её?
    Увидишь облик там чудесной дамы,
    Или с улыбкой отражение своё.
    Хозяин нашей жизни лишь один,
    И был, и есть, и будет он — мы сами,
    И только я свой мудрый господин
    С любвеобильными зелёными глазами.
    Вся жизнь моя в моих руках,
    Подвластна только моей воле,
    Я на своих иду ногах
    И покорю я горы, небо, море.
    Пусть будет так у каждого из нас,
    Пусть счастья чаша вечно не пустеет,
    И дух пусть сильным станет наш сейчас,
    И разум всюду вширь и вверх поспеет.
    Вместе с мечтой приходит сила
    Для её осуществленья,
    И никогда не надо было
    Просить мне свыше позволенья.
    Наполню строфы виноградною лозой,
    На землю свечи ночью тёмною поставлю,
    Поговорю за жизнь любви с самим собой,
    Наш общий разум в пламя дверь направлю.
    Огонь съедает всё живое,
    Но жизни без него не может быть,
    Он не даёт воде найти покоя,
    Но он не может вслед за ней по руслу плыть.
    Если на душе тепло и мягко,
    То не страшна любая непогода,
    И жизнь из грустной сразу станет сладкой,
    Её покинут все осенние невзгоды.
    А жизнь вообще непыльная работа,
    Но не простая, хоть и кажется порой,
    Она всегда всем явно скажет кто ты,
    Тебя направит в путь своей рукой.
    Я юг небес и демон ада,
    Порог земли и север дна,
    Я запад солнца, шелест сада,
    Я дом любви в востоке сна.
    Сотрите пыль с лица людей,
    И дайте им чуть слышный зов,
    К ним приравняйте всех зверей
    И подарите цепь оков.
    Поставьте их у стенки в ряд,
    Плечом к плечу, за годом год,
    И совершите свой обряд,
    Отправьте прочь за поворот.
    Неравенство погасших величин,
    Глядит сквозь мир неравными глазами
    И видит срок неполных годовщин,
    Не погребённых под невечными азами.
    Небо сеткой строк покрыто
    И на пальцах время мерит,
    Для врагов друзей открыто,
    В сказки про любовь не верит.
    Оригами из воздуха сделай,
    И пусти по ветру к опушке
    Того сада из ласточки спелой,
    Что сидит у тебя на макушке.
    Полёт сонного разума в душу
    Закончится в мутной пучине,
    И луна его крылья просушит,
    И разгладит святые морщины.
    Яркой вспышкой в небе новая звезда,
    Появилась, подмигнула хитрым глазом,
    Улыбнулась со сверканьем, как всегда,
    И в трепещущей ночи исчезла разом.
    Музыка засушенного леса
    Стелется, как пепел, по земле,
    И её обширная завеса
    Пентаграммы соблазняет на золе.
    Там видны нежданные следы
    Маленькой былинки из-под снега,
    Миражи из тающей воды,
    Звук её наследственного бега.
    Юродивые ироды роя Икаров
    Тают под солнцем, надеясь на чудо,
    Водой извергаясь порочных нектаров,
    Становятся глиной могильной посуды.
    Рушник сотку я из воздуха нитей
    И в разные стороны дня убегу,
    Утро и вечер заразных событий
    Дорогой послужат моему сапогу.
    Шестигранные кубики странности
    Вынимаю горстями из верности,
    Придорожные вкусные разности,
    Опечатки невечной полезности.
    Тихозвучная сонная песенка
    Породила двуличную исповедь,
    Безупречная скользкая лесенка
    Перебила прозрачную проповедь.
    Новобрачная голая истина
    Отражается в сочное зеркало,
    Плавнокрылая нервная отчина,
    И время, задумавшись, падало.
    Поворотное тёрпкое пьяное
    Драгоценное грозное бывшее,
    Доползти до усталости рьяное,
    Поцелуем невинности слывшее.
    Хриплым волосом неравнодушное,
    Не возникшая из параллельности,
    Симметрично во всём не послушная,
    Расплываясь в тональной пастельности.
    Перебравшая мудрости мельница,
    Разувавшая рот под иронию,
    Навострилась помыслить, бездельница,
    И моргает в отдельной агонии.
    Сапрофиты предельных сияний
    Затоптали частицы коварства,
    Иллюзорные пни возлияний
    Обогнали частицы злорадства.
    Мазки параллельных крещений,
    Снежинки отверженной плоти,
    Порядки немых совращений,
    Улыбки в обрезанном поте.
    За глаза говорливые жабы
    Молчаливы на строгом погосте,
    И горящие вслух баобабы
    Залетают к терновнику в гости.
    Я ангел сумерков познаний,
    Ты ангел вечной красоты,
    Я демон долгих ожиданий,
    Ты демон страсти и мечты.
    Я полон маленьких пороков,
    А ты наполнена собой,
    Я предводитель всех пророков,
    А ты неспешно рвёшься в бой.
    Я поиск разных приключений,
    А ты желаешь строить дом,
    Я обожжён костром влечений,
    А ты их вспомнишь лишь потом.
    Всё это замок из песка,
    Бездушный бред наискосок,
    Холодной радуги куска
    Безногий бегает носок.
    Здоровьем больная душа
    Пылает и требует сна,
    Её тела спина не спеша
    Выпивает усталость до дна.
    Всё прахом станет и уйдёт,
    Любовь, надежда, боль, желанье,
    И небо по земле пройдёт,
    Заставив жить воспоминание.
    А потом всё снова повторится,
    Запылает, прогорит, погаснет,
    И на углях снова сотворится,
    И под ветром времени зачахнет.
    Почешите за ушком мне нежно
    И погладьте ласково спинку,
    И мурлыкая очень прилежно,
    Нарисуйте другую картинку.
    Восковые затушите на ночь свечи,
    Тост скажите, кубки вверх подняв,
    Положите ваши руки мне на плечи,
    И усните, доброй ночи пожелав.
    Незакрытые плотные двери
    Занавешены плоским окном,
    Замечательность долгой потери
    Обернулась неспелым сукном.
    Глупость, покрытая густо
    Неразборчивой толикой мудрости,
    И пахнет намеренно пусто
    Ароматом просроченной дурости.
    Я смеюсь, ведь так смешно
    Видеть, слышать эти строки,
    Всё, что было, то прошло,
    Выпив жизненные соки.
    Перо своё я исписал,
    Допил со дна чернила,
    Осколки ветер разбросал
    И прыгнул за перила.
    Хоровод различных мыслей,
    Рифм, идей, обманов сна,
    Этот сахар, твёрдый, кислый
    Растворит моя слюна.
    Образ для каждого свой
    Рождается в этой картине,
    Наполнит посуду собой
    И будет сушиться в трясине.
    Можно быть умным и верным,
    А я буду просто собой,
    Когда-то несносным и скверным,
    Когда-то собачкой босой.
    Вот губы расплылись в улыбке,
    Озорные глаза засверкали,
    И пусть я промокну до нитки,
    И в гости пусть не позвали.
    Я чувствую дух времён,
    Что проносится сквозь никогда,
    Ощущаю дыханье знамён,
    Их взоры не смыла вода.
    Я квакаю как мудрая лягушка,
    Подверженная приступам подагры,
    Творожная кряхтящая старушка,
    Желающая порцию виагры.
    Цветочки скоро зацветут,
    Наполнят воздух ароматом,
    И реки воду понесут
    Сквозь водопада льда раскаты.
    Ложится тень на тысячи веков,
    Моя сестра по кузнице столетий,
    Куём мы платину подков для моряков,
    Что уплывают по теченью междометий.
    По символам прочту я наизусть
    Тот мир, что мы хотим во сне увидеть,
    Ему нет места в жизни нашей, ну и пусть,
    Но появление мифа можем мы предвидеть.
    Откупорил я семечко сомненья
    И посадил в засушливой пустыне,
    Оно засохло, не испортив позволенья,
    И похоронено в ночи немой трясине.
    Лица людей, что отводят глаза
    И думают что-то себе на уме,
    Бывает, что их орошает слеза,
    Рисуя узоры на сером окне.
    Остановлю часов я быстрый бег,
    Поставлю точку на прямой квадратной сфере,
    Задую радужной свечи святой побег,
    И провожу себя к открытой настежь двери.
    Я вероятно перемножил ноль и время
    И приравнял всё это к мнимой единице,
    И засадил в немую почву бездны племя,
    И подарил небесной радуге глазницу.
    Всем спасибо, мы свободны, занавес закрылся,
    Я потушил все свечи в райской преисподней,
    И постный порох моей мысли завершился,
    Мой дух расцвёл, и я стал плодородней.
    Картины всех строф на одно полотно…
    Вместо рамы экватором служит венец…
    Красной кровью прощания будет вино…
    И наступит поэмы и света конец…
    Я изменил себе сейчас с самим собой,
    До конца от начала по строфам шагая,
    Я пришёл неожиданно к мысли такой:
    Вместо каждой строки здесь могла быть другая!

    IT crowd. старый добрый троллинг.

  • Уважаемый, whiplash!
    Это Женя-yukkie не сама пишет...
    Так что не впечатляйтесь так сильно.
    Только авторов она забывает подписывать.
    И только тогда, когда спросишь: "Женя! Это ты написала?", она говорит - нет.
    Странно. Почему не сказать это сазу, чтобы люди не думали.
    А, Жень?

  • Кстати, да, нехорошо получается,
    я как-то раз на каком-то далёком форуме наткнулась на что-то, прочитанное тут,
    кааак, говорю, это разве ваше?
    мне говорят, да, а что?
    ничего-ничего, просто уже где-то читала,
    в общем, копирайтики ставьте, плз, а?
    И вообще - иногда хочется что-нибудь ещё почитать,
    а как этого автора искать - фих знает...

  • бывает...

    а я думал...
    но все равно стихи замечательные, а что до копирайтов...

    @whiplash :роза: :спок:

    IT crowd. старый добрый троллинг.

  • Хы. А первую страницу трудно прочитать? Там как раз написано. Что стихи не мои и прочее.
    Не буду же я каждый раз это писать?

    Повторяюсь... раньше я всегда давала ссылки на источник. Но мои стихотворные топики безжалостно вырезали админы, посчитав ссылки рекламой литературных сайтов... С тах пор ссылки не ставлю. Но если меня кто спрашивает об каком-дибо конкретгом стише, я даю ссылку на него. Не в форуме.

  • Мне-то, Женя, не нужно твоих оправданий. Я-то знаю про тебя. Просто на других ты неправильное впечатление производишь...

  • А чего спрашиваешь?

    да мне плевать. Это же я свои эмоции таким образом выражаю, а не другим стараюсь понравиться. Мне для собственного оправдания достаточно того, что я это пишу на первых страницах.
    Все, баста! Больше на подобные дурацкие вопросы не отвечаю. Кто не может начало прочитать, пусть обманываются...)))))))

  • Женя.
    Не злись.
    Неприятно видеть тебя такой.
    Ты красива, когда улыбаешься.
    Или здесь тебе опять плевать, какой ты выглядишь перед другими?

  • Да просто надоело уже всем объяснять. За поледние пару месяцев это больше чем десятый раз... Неужели действительно, трудно прочитать? Нет, каждому надо самому спросить, а уже готовый ответ найти - нет...
    Я не злюсь, я так... А плевать - мне всегда плевать. Я лично асоциальная. )))))))

    *
    ты слепнешь - значит существует свет
    и множество снежинок босоногих
    тебе вдогонку говорят о Боге
    и тает на ладони слово снег

    есть тишина непрочная как дым
    и разговор тяжелый как початок
    который невозможно без перчаток
    потрогать ибо он неуловим

    поскольку слово – нет не воробей
    не пигалица не бумажный кролик
    а некий схимник или трудоголик
    подальше в лес от писем от людей

    тянуть язык – тупой и длинный нож
    его точить точить о стены
    пока не отразятся постепенно
    на лезвии ножа январский дождь

    и снег и воробей и снова снег
    нетронутый ничейный непочатый
    и ты как будто в кроличьих перчатках
    ласкаешь лоб о кто ты человек

    и смерти нет из одного лица
    нас вылепили сразу и вслепую
    одну бросаешь пестуешь другую
    и не находишь
    Бога без конца

  • Я слепну, когда вижу снег,
    Он существует от меня отдельно,
    Как Бог. Который правит жизней бег
    На нитях радости-отчаний и исканий

    Бывает тишина, бывает свет..
    Когда ты пишешь в никуда - и нет ответа
    Лишь тишина аукнется прощальным эхом -
    Твой смс отправлен без следа

    Не надо ждать - пиши, пиши, пиши
    Без правки, без раздумий и злословий..
    Ведь где-то кто-то хоть когда-нибудь уловит
    Твой глупый и злосчастный смс ))))

  • Ау , ау, мой миленький
    Ау , ау, мой маленький
    Давно ли вместе были мы
    Прошли те ночи, канули

    Прошли и в воду канули
    Сомкнулись воды темные
    А возле дома яблоня
    А яблоки все собраны

    А зорька, будто полымя
    Да небо гаснет к вечеру
    А утром будет ветрено
    Да только делать нечего

  • Они любили так же, как и все,
    Которые - действительно любили.
    Не путая привычку с невозможным
    Существованьем вне дуэта, он
    По вечерам играл на старой флейте.
    Она, свернувшись в кресле, различала
    Шумы дождя, прибоя, птичьи трели
    В его игре. И уголками рта
    Едва заметно, тихо улыбалась,
    Обозначая счастье.
    Музыкант,
    Прошедший школу где-то на востоке,
    Ему играть когда-то запретил,
    Сказав, что если кто-то безнадежен
    Для музыки – то, безусловно, он.
    И, видимо, по-своему был прав.
    Однако он играл, и, завершая
    Мелодию на „ля” – всегда, (другие
    С трудом в концовку вписывались ноты),
    Передавал ей слово. И она
    Читала строки, заклейменные поэтом
    Как за банальность смысла, так и формы...
    Кавычками свернувшись, засыпали...
    А в небесах ночных смеялись боги
    Над теми, кто не может друг без друга, -
    «в один и тот же день» - бывает в сказках,
    но уж никак не в повседневной жизни...
    … а впрочем, это сказка – только сказка,-
    и вечер, и зима, и ностальгия –
    воображенье, знаешь… а давай
    на миг представим, будто все иначе-
    хитросплетенье слов, и рук касанья,
    И время, ставшее на вечер только нашим…
    А где-то там, за достижимым слухом
    Пределом, - в небесах, - смеются боги…

  • В этом году моего на земле немного:
    Паркер, блокнот, очки, плюшевая овца,
    Бутылка «Ани», портсигар да свобода бога,
    Заключенная в девяти граммах свинца.

    В этом году безжалостно сохнут губы,
    Привыкшие много и яростно целовать.
    Кусаю их в кровь. А ты так привычно грубый
    Приходишь с работы: ящик, поесть, кровать...

    Кровать – не секс. Хоть от паха к сердцу
    Четыре ладони моих помещаются поперек.
    Ты засыпаешь. А я потайную дверцу
    Приоткрываю, где спрятан свинцовый бог.

    Там он один. Хотя дом шестиместный строен.
    В круглых покоях других пока пустота.
    Я в многобожье не верю. Зачем герою
    Жалких шесть шансов, когда одна высота?

    Путь от земли до неба еще короче,
    Чем разговор телефонный Москва – Брюссель.
    ...Ты застонал, проснулся, встревожен, средь ночи...
    -- Просто кошмар... Лимонад принести в постель?

  • Я - 22/162/50/черная

    (о фигуре сделай выводы по пропорциям;
    адреналин в крови ни больше, ни меньше(по порциям)
    вырабатывается всегда в равной степени;
    я беззаботная, хотя и немного нервная.
    иногда красивая, а порой как бывает у всех...
    даже если люблю всё равно неверная,
    потому что поддаюсь на уловки земных утех)

    Я - студентка/не замужем/детей нет

    (а вобшем-то к чему формальности?
    самый маленький достался нам свет,
    где нет места спрятаться от реальности)

    Я - смешная/наивная/ветренная

    (но в скором времени планирую повзрослеть:
    жизнь та вообще временная
    многого уже не успеть...
    каждый день измеряется стартом и финишем
    и почти не отличается от предыдушего;
    каждый из романов с мужчинами разбит ими же
    без особых причин - по случаю)

    Не люблю: серый цвет/апельсины/нежности

    (слёзы, новеллы, цветы, пряности,
    обветренных губ, молчание в телефоне и неизбежности,
    которые наступают в образе данности)

    Люблю: мороженное/виски/сладости

    (шарики: воздушные, лёгкие, тяжёлые, закатившиеся за ролики,
    женатых мужчин, карамель, все виды радости,
    ставить крестики на местах созданных под нолики)

    Ищу: объект противоположного пола/остальное по усмотрению

    (но хотелось бы всё таки что-то не как у других,
    чтоб при встрече с ним не хотелось потерять зрение
    и от обречённости не приходилось изменять с другим.
    ещё б немного ума и каплю терпения,
    денег побольше (а то как же без них прожить?),
    настоящей любви и простого везения,
    да листик побольше, а то всего не вместить...;)

  • пожалуйста, если решишься
    выбросить из головы этот вечер,
    напиши мне два тёрпких слова -
    онемевшим - загадывать нечем...
    прикоснись своим "невозможно"
    к моему "ну а может сможем?"
    что-то слева уколит...тревожно
    рёбра по-кинжальски пронзают кожу...
    и навыпуск, словно белая летняя юбочка
    по спирали белоалеет - становится красною...
    это конец...между кроватями тумбочка
    и забронированные чувства банковской таксою.
    микро-макро-мартовский день - 32-й на очереди...
    встретимся в 6(между днём и вечером)...
    я крикну тебе: "люблю!", а ты скажешь: "не то!" по радио
    и слова разольются по электрическим венам Питера...
    тогда я скажу, что вчера захватили Норд-Ост,
    что у меня стрелка на колготках и ещё мигрень...
    что капитан всегда умирает последним, и покидает пост
    только в том случае, если остальным светит новый день.
    а ты упорно не замечаешь мою весёлую стрижку в стиле панк,
    новые пять серёжек рядом с прошлыми десятью,
    то что вчера я пыталась ограбить банк
    и слетать вне очереди за тобой на Луну...
    а потом немея - я просто шевелю губами
    трансмигрирую по законам сансары из января в май...
    перешагиваю перепрыжками, переползками
    через тебя, спящего рядом...и иду заваривать чай.

  • снять бы комнату у моря и заваривать мелиссу
    под чужие разговоры разбавлять водой перно
    а соседка-то актриса всё кулисы экзерсисы
    а тебе закон не писан скулы сводит от аниса
    ты мое другое горе? да чего там все равно

    погоди а был ли мальчик? если был то где он нынче
    то ли милостыню клянчит безупречный поводырь
    то ли брошен и запальчив в уголке чердачном хнычет
    только мне его не жальче жалость вытерлась до дыр

    с черным псом гулять бы в дюнах
    c белым псом гулять бы в дюнах
    заживет как на собаке вот увидишь заживет
    время юных время юных время юных время юных

    говори мне так почаще заживет уже вот вот

  • Ты растрепан, белокурый,
    Ты лежишь, как лён на стлище,
    И тебя хозяйки ищут -
    Растрепать ещё, да куры
    Забредают ненароком
    Расклевать твои изьяны,
    Все тебе выходит боком,
    Оттого ты злой и пьяный.
    Говорила мне Анфиска:
    Чтобы лён не вышел тёмным
    Его сеют близко-близко,
    Называют – угнетённым.
    С нами сладишь ли, Анфиска?
    Мы с любимым – вертопрахи,
    Не годимся на рубахи,
    Чахнем мелко и ветвисто.
    Оттого ветра больные
    Теребят тебя и гложут,
    Оттого твои льняные
    Солнце выбелить не может:
    Запустив в них пальцы туго,
    Я сижу у изголовья –
    Пересохшая подруга,
    Угнетенная любовью

  • силлабику чужого языка
    его сухих согласных спотыканье
    ты слушаешь как будто свысока
    как щелканье пичуги без названья
    что держит путь на юг издалека
    наморщив лоб - как каплю коньяка
    во рту катаешь - с видом знатока
    ее шипенье шелест щебетанье
    к чернильному нутру черновика
    ночами приобщаешься - слегка
    приотворяя сонное сознанье
    и так живешь – как вечного сверчка
    презрев самоучитель бормотанья
    пока сто лет знакомая строка
    не хрустнет терпкой мякотью дичка
    рассыпав спелых косточек собранье
    как буквицы тугие и - пока
    из сердцевины как из тайника
    не выплеснется сок повествованья
    не пробежит щекоткой узнаванья
    простуженным дыханьем сквозняка
    силлабика чужого языка

  • Коготком острым по сердцу тихонечко
    Скребу, надеясь сколупнуть корочку.
    Сегодня зима и, кажется, солнечно.
    А может - весна и ветрено. Вскорости
    Изменится цвет окружающих сумерек,
    Сердечко забьется птенцом потерянным,
    И сжав в кулаке чувства воли и юмора,
    Посмотрюсь я в зеркало. Знаю, верю ли,
    Но там, напротив – сидит нестрашная
    И пальцем гладит по шерстке ласково
    Сердце, в теплых ладонях уставшее,
    И тешит его про зеркало сказками…

  • Не привыкнешь никак, что тебя не любят,
    Что в других ладонях сплетенье судеб,
    Что чужим глазам говорят – любимый!,
    Что в иных объятиях тратят силы…

    Ты жалеешь себя – позой, прозой, песней.
    Я пытаюсь жить – не с тобой, не вместе,
    Просто рядом сижу – и люблю, пожалуй.
    Ты согласен – мне в сердце вонзая жало.

    Из меня берешь, отдавая снегом.
    И я, не дыша, в бесконечном беге,
    Повторяю: люби меня, пока можешь,
    До икоты, до судороги, до дрожи…

  • Две белых птицы в белом снегу замерзли.
    Твой сын боится, когда ты становишься грозен,
    И прячет под стол любимый сиреневый мячик.
    Да, ты не хотел, чтоб у тебя родился мальчик.
    Но жена твоя не виновата, что так на меня не похожа.
    Мы вчера встретились. Просто как двое прохожих
    На одной остановке, обрученные общим трамваем.
    И мы обе сделали вид, что друг друга не знаем.
    А за окном трамвая пух тополиный,
    Назойливый, как таракан, и такой же неистребимый,
    Усиленно притворялся февральским снегом…
    Как в тот день, когда мы, устав от бега
    В никуда от себя самих, сошли с круга.
    Ты меня с тех пор перестал называть "подруга"…
    Впрочем, уже июнь, и совсем другого года.
    Изменились мы, наши семьи, даже природа
    К нам по-другому относится.
    Она вышла
    За две остановки до дома, словно услышав,
    Как я про себя повторяю: чтоб ты провалилась…
    А впрочем, ведь и хорошо, что не сбылось,
    О чем мечтали мы той зимой. У меня дочка,
    И все время папу зовет, а "мама" она говорить не хочет.
    Почему я тебе пишу? Чтоб забыть о тебе, наверно,
    Очистить душу от зимней заснеженной скверны,
    Немного покрасоваться, чуть-чуть тебя подразнить…
    Кстати, ты сможешь мне еще позвонить?

  • Как тебе моя песня? – Cкорее плач.
    – Показать тебе душу? – Нет, лучше спрячь.
    – А ты помнишь, милый что завтра – год,
    Как моя любовь с нами не живет?
    Что случилось, сталось что? В один миг
    Разорвал привязанность боли крик.
    Кто кричал, не помнишь? – Наверно, ты.
    Испугалась встреченной немоты.
    Что мне скажешь нынче ты? – Промолчу.
    Я немым остаться с тобой хочу.
    Что слова, когда в мире смысла нет?
    Хочешь, вместо слов подарю рассвет?
    – Наши утра разные, милый мой.
    Мы с тобою шли встречной колеей,
    И однажды встретившись, разошлись.
    – Ты на жизнь полуночную не злись:
    Солнце скоро встанет, родится свет…
    – И окажется, что нас с тобой давно нет.

  • Есть ночи, что в судьбу вросли
    Грибницей окончаний нервных,
    И боль придет одной из первых,
    Когда слова, что нас спасли,
    Привычкой обернутся скверной…

  • "Не ждать. Не верить. Не любить.
    Забыть твой взгляд и бархат пледа.
    Простить тебя и всё забыть.
    Писать стихи и жить до лета.

    Не верить. Письма не дойдут-
    Их и писать никто не станет.
    Простить тебя, создать уют.
    И пальцы кольцами изранить.

    Забыть. Не ждать. Не верить. Жить.
    Мгновеньем, вечностью, годами…
    В отместку головы кружить…
    И никого не звать ночами.
    P.S. Ничего личного."
    (Фейоли)

    Улыбайтесь, пока солнце лежит на губах (c)

  • Я так боюсь своего страха -
    Больше, чем когда ночью
    Ты думаешь не обо мне.
    Я так боюсь этого,
    Но я боюсь еще больше,
    Когда тень под моими ногами
    Вдруг окажется тенью той,
    О ком ты думаешь по ночам.
    Мне так страшно,
    Хотя когда я не вижу
    В зеркале своего лица,
    Находя там отражение той,
    Чью тень под моими ногами
    Я узнаю по ночам в твоих глазах,
    Мне страшно настолько,
    Что я теряю себя.
    Но больше всего я боюсь
    Своего страха - однажды ночью
    Найти себя в той,
    Чье отражение так пугает меня
    В твоих глазах.

  • Она одна из тех, кто не спит по ночам
    Все, что слишком тяжело ее хрупким плечам,
    Она снимает вместе с обручальным кольцом,
    И до рассвета ее тени ходят с новым лицом.

    А на рассвете, когда уже пускают в метро,
    Она находит себя в круглосуточном бистро,
    И рядом кто-то незнакомый ее целует невзначай,
    Отсчитывая мелочь продавщице на чай.

    Ей теперь все равно, что их вместе свело.
    Она смотрит на себя в запотевшее стекло
    И находит там причину бессонницы ночной,
    Чтоб снова к вечеру забыть, что такое покой.

    Она одна их тех, кто не спит по ночам.
    Каждый вечер, в одиночестве от боли крича,
    Она сдирает с себя душу вместе с золотым кольцом,
    И до рассвета ее тени ходят с новым лицом.

  • > каждую ночь во сне мы забываем одного из тех,кого любили наяву...
    Женя Павича начиталась...

    Go.

  • Фиг. Это не я. Это она начиталась.
    А этих авторов всех подряд читаю... только не помогает... (

  • Нафиг!! Что за наваждение? Забыть бы...
    *
    Разбежались рифмы тараканами.
    Белые стихи – как грязный снег.
    Мы ночные страхи не стаканами –
    Мы горстями пили их из век
    Друг у друга. Горькая, соленая,
    Терпко-беспокойная печаль.
    Мы еще не знали, что влюбленные.
    Ты меня, я слышала, встречал
    Пару лет назад – и пару месяцев.
    То была не я – но кто о том
    Нас рассудит? Нам нельзя не встретиться.
    Вытри слезы с моих глаз. Потом
    Я скажу тебе, что сны полночные
    И стихи не знают слова "ложь".
    Мы, как в детстве, снова – непорочные.
    Ты меня под утро не тревожь:
    Я плету во сне из рифм признание
    В том, что я тебя люблю. Хотя –
    Ты ведь знаешь это. Расстояние
    Ничего не значит, коль хотят
    Двое где-то ночью на ночь встретиться,
    Пару рифм поймать и в стих сложить.
    Милый, мне порой еще не верится –
    В то, что нам с тобой случилось жить…

  • Враз украденые лица
    вдруг под вечер оживут.
    Ей всю ночь одной не спится -
    новый день, как новый кнут.
    На подмостки вносит соло,
    предвкушая вновь аншлаг,
    он войдет легко и тихо,
    замедляя твердый шаг.
    Отпечаток одиночки
    на протертой простыне
    все над "i" расставит точки.
    Пахнут слезы в темноте.
    Он разбудит все, что спало.
    Он разгладит складки стен.
    Отряхнув с себя усталость,
    он отправится к ней в плен.
    Враз украденые лица
    вдруг под вечер оживут.
    Им всю ночь вдвоем не спится...
    ---------
    Сурганова...

  • С наступающим тебя! :роза:

    IT crowd. старый добрый троллинг.

  • Желаю здоровья и много любви. :роза:

    IT crowd. старый добрый троллинг.

  • Наступающим обычно новый год бывает....
    А до всего остального еще неделя...
    Но спасибо..)

    встать. оглянуться. опустить глаза.
    прошептать слово нет,
    резко губу закусить...
    так и уйти, не услышав ответ.
    мда...такой вот бред по ночам в голову лезет. )

  • И отчего люди тоскуют?...

    Жень, вот ты например почему грустная такая?

    IT crowd. старый добрый троллинг.

  • В ответ на: И отчего люди тоскуют?...

    Жень, вот ты например почему грустная такая?
    …пальцы узлами завяжутся
    и нежно осядет на лицах
    дыханье. Так близко, что, кажется,
    ближе быть вряд ли возможно…

    Молчаливым свидетелем встречи
    Она постоит и уйдет осторожно
    несказанной и незамеченной.
    Нищей бродяжкой ютится
    в рядах многосложных
    слов – составляющих фраз,
    слепыми прохожими мимо скользящих
    по тротуарам ненастоящих
    чувств. Лишь на это горазды
    такие, как…

    Мы поминаем всуе
    Имя ее, спелой вишенкой наземь
    упавшее. Радугой в струях
    фонтанных иллюзий чуть брезжит
    Имя ее… И замарано грязью –
    останется чистым, как полотно,
    как источник – прохладным и свежим,
    Имя ее. Для миллиардов – одно.

    Наркотическим бредом сквозит
    в самых четких формулировках,
    догорает письмом на костре,
    возрождаясь из пепла. Веревкой
    обвивает засохшее горло и душит,
    если сказано лживо. Не будет острее
    ножа: им надрезаны вены. Укушен
    однажды, ты знаешь: отравлена кровь.
    Против этой болезни бессилен
    даже опытный врач. Ее вечное Имя
    Любовь.

  • девочка, милая, всё в порядке…
    [повторяю бездумно одни и те же слова]
    на минуту глаза закрой:
    невыносимо-летняя их синева
    так безнадёжно больна
    затяжными дождями…
    думаешь, он исцелит тебя?
    вряд ли…
    знаешь ведь, мне не впервой
    наблюдать.

    лучше не обращай
    внимания. с вами
    всё будет по правилам:
    тех, кто горло подставит,
    не убивают…
    только смертельно ранят,
    целуют легонько
    насквозь
    в шею холодную тонкую…

    что-то нежность во мне
    повернулась тупыми углами,
    и сердце
    в лихорадочной пляске зашлось
    а-ах, как чертовски сладко
    предвидеть вас врозь…

    как оправданья его просты:
    нелюблюнелюблюнелюблю
    температура души
    становится ближе к нулю
    абсолютному,
    к чему вам строить мосты,
    не пойму,
    если отчетливо виден
    лёд от тебя к нему…

    не надо, глупая, не дыши
    его сладким ртом:
    передоза чревата bleeding
    или попросту кровотечением,
    ну а потом
    реанимация-переливание
    и принудительное лечение…

    девочка, ты закрывай поскорее
    больные свои глаза…
    я чую: с севера веет
    холодом… думаешь, стоит
    обернуться назад?
    вряд ли…
    и снова настройка:
    девочка, милая, всё в порядке…

  • …=играющая

    очень хочется выиграть тебя в карты у главного шулера…
    в цветные карты звёздного неба, старые, на сгибах истёртые.
    внаглую блефовать, сигарету за сигаретой нервно выкуривать,
    резать взглядами исподлобья воздух, такой тяжёлый и спёртый,
    что мысль о вдохе не посещает пустую голову. выспренне
    осуждать азартность днём и молча отсчитывать минуты до вечера.
    и снова покер. и проигрыш. вот научусь душить эту искренность –
    определенно смогу отыграться. жаль, на кон поставить мне нечего,
    разве только себя…

    …=спящая

    пожалуйста, не пугай меня словами о том, какой ты неправильный,
    какой ты сложный, недоказуемый, необъяснимый… одни отрицания.
    я сама не уверена, что, свернув налево, не выйду направо… мы
    с тобой как будто вневременные. или поздние, или слишком ранние;
    умудрились войти в лабиринт и потеряться. наверное, так было надо.
    теперь за каждым углом мерещится призрак заблудившегося тесея:
    хоть бы не перепутать… бегу на твой голос, спотыкаюсь о нить ариадны
    и падаю-падаю-падаю… боюсь, что мне всё это снится, и я взрослею –
    ущипни меня за руку…

    …=обиженная

    кому-то из нас этим вечером будет плохо… даже не верится,
    что такое бывает, портится настроение просто из-за отсутствия
    знакомого голоса, звука шагов. осознать иронию этой потери сам
    ни за что не сумеешь, пока не подскажут. в непроходимой тупости
    равнодушия привыкаешь, что всё на блюдечке и само в руки спускается…
    после бьёшься головой в стены, пинаешь двери босыми ногами – заперто.
    пока не забыл, набираешь номер и после сигнала начинаешь каяться…
    автоответчику пофиг. для него ты лишь нищий на электронной паперти,
    где никто не подаст…

    …=слушающая

    мальчик-в-метро-напротив, закрой газетой кислые яблочные глаза
    или смотри в потолок. от взглядов твоих ожоги четвертой степени.
    от виска до виска контакты – намертво. знаешь, нарушить нельзя,
    не разбив мне череп… а зачем тебе кукла с дефектом?.. трепетно
    сплетаешь пальцы, выстукивая ритм на коленке острой, вельветовой.
    уголками рта наводишь прицел над ключицей, стреляешь смайлом.
    выхожу. забираю тебя иллюстрацией к третьему и четвертому трекам
    старого диска, спиральной картинкой подземных трипов – это немало
    для незнакомца…

    …=энд
    и то, что должно закончиться, будет дольше поцелуя последнего
    дольше самого страшного сна и даже дольше минуты прощания…
    то, что должно случиться, не сбудется. превращаюсь в подобие ведьмы и
    нарекаю себя finita… ухожу со сцены… опусти за мной занавес

  • Я=...
    …=играющая
    …=спящая
    …=обиженная
    …=слушающая

    Если это про тебя, то почему ты так собой восхищаешься?

    Go.

  • перечитываю этот топик часто.. нет слов.. зачаровывает просто :-)

    le cose belle sono lente

  • Ведет нас магия имен
    От строчки – к строчке
    Но кто-то говорит: "Прощай"
    И ставит точку.
    И снова станет третий день
    в бумажном мире
    Таким, как предыдущих два,
    За ним четыре.
    Время-утюг разгладит боль
    Две, три недели?
    Но почему они ушли?
    Недоглядели…
    Но почему они ушли?
    Недолюбили
    Но боже, где я раньше был?
    Где все мы были?
    И потому прошу вас я – во мраке ночи
    Не ставьте точек!
    До утра – лишь многоточья!

  • Снова сон повторяется мой
    Полустёртой размытою фреской –
    Вниз по лестнице узкой, крутой,
    Где вуаль кружевной занавески

    Тень отбросила, словно тату,
    На твою обнажённую спину,
    Обниму, украду, пропаду
    И видением призрачным сгину,

    Я кричу, разрывая туман,
    Закружила стремнина в потоке –
    Мой мираж, воспалённый обман,
    Рана алой зари на востоке…

    Мы летим над грядой облаков…
    Мир подводный, холодное солнце…
    Жаждой жарких барханных песков
    Я тебя выпиваю до донца…

    Разбиваются волны у ног –
    Неподвижность, безмолвие, нега…
    Отпускала – уйти ты не смог,
    Задохнувшись от долгого бега…

    Вырывается стон из груди -
    Растворяюсь в тебе без остатка…
    Я прошу, слышишь!...
    Не уходи!...
    Снись мне,
    сон мой
    мучительно-сладкий...

    le cose belle sono lente

  • - А тебе снилось, что ты станешь ветром?
    - А разве бывает?
    - А что землю шагаешь и меряешь метром?
    Послушай, я знаю
    Бывает, что солнце сияет зеленым...
    - А может быть, красным?
    - И речка бежит янтарем опаленным
    И это прекрасно.
    На севере пальмы и ходят павлины,
    А в Африке стужа,
    И клюква во рту превратилась в малину
    - А доктор не нужен?
    - Да нет, ты послушай, хочу покататься
    На звездной комете,
    Упасть со скалы и волнам отдаться
    Вчера на рассвете...
    И выпрыгнуть в море, и в тысячи бликов
    Случайно разбиться,
    И что-то кричать, среди чаячьих криков,
    И снова влюбиться...
    Ты просто глупыш, не смотри на меня
    Ты с опаской
    Я солнце, я море, я волны, я счастье,
    Я ласка.
    Я все что угодно... И солнце затмить,
    Пусть не можно,
    Сейчас я могу, сто вершин покорить,
    Что взять невозможно.
    С ума не сошла я сегодня в обед...
    Тебя я молю -
    Не надо придумывать, то чего нет...
    Я просто Люблю...

    отсюда

    le cose belle sono lente

  • Боже мой, мне опять тоскуется... И опять по тому же... Зачем? я не хочу... Но меня никто не спрашивает. Это чувство похоже на тайфун. Только меня никогда не выкидывает, все только внутрь. Была внутри, где тихо-тихо, сейчас - опять на грани.

    Вероника идет домой.
    Холодает. Слово "Amor"
    Застывает в рекламном крике.
    И, покуда горят огни,
    Ветер нежности и любви
    Треплет волосы Веронике.
    (с)

  • угол падения равен числу утрат.
    книжки грызут глаза до шести утра
    мысли кусаются - гнать этих вшей взашей -
    ляг и захлопнись, зажмурь, забинтуй, зашей.

    угол падения равен тому углу,
    где замолчишь "люблю" и ныряешь вглубь -
    где не окликнуть, не переполнив рта,
    где немота сжимает верней жгута.

    угол падения равен тебе и мне.
    падает неатипичный, обычный снег -
    и застывает, припорошён смешком,
    в сердце, к груди пристегнутом ремешком.

    угол падения из глубины окна
    /смейся над самой глупой из буффонад!/,
    равен всем тем, кто вышел взамен меня -
    мне не уснуть покуда по ним звонят.

    ... ставший неизмеримой величиной,
    я тебе верю, как аксиоме, но -
    как ни верти - не делится пополам
    угол падения, равный пяти углам.
    (с)

  • когда сны перестанут мучать когда наяву
    иванушка скажет аленушке приходи
    я покину угол в котором теперь живу
    и уйду в другой где ты сорок лет один

    за гардины в доме едва проникает свет
    на глазах от рожденья света лежит печать
    отключи прохладный блеск изумрудный цвет
    их клюют вживую трудно в ответ молчать

    не скажи ни слова - здравствуй салют привет -
    я стою в дверях остальное уже брехня
    немота очевидно главная из примет
    по которой ты отличишь от других меня
    (с)

  • Количество потерь не ограничено
    ни богом, ни судьбой,
    И сколько раз нам хватит сил встречаться,
    столько будет и разлук...
    Дурацкая привычка - жить в пейзаже,
    нарисованном тобой,
    Мешает пониманию того,
    что размыкаем этот круг...
    Сходиться, расходиться...
    Как на век вперед уставшие мосты,
    И пропускать в себя не корабли,
    Но дни, недели, времена...
    В природе осень. Зыбки, акварельны
    перспективы и черты
    Всего, что окружает, подчиняет
    и привязывает нас,
    Привязывает к этой географии,
    где, якорем в Неву
    Заброшенный, собор едва удерживает
    Парус-небосвод,
    И надпись на асфальте, полустертая -
    "Люблю пока живу" -
    Не просит запятых. И оправданий.
    И не значит ничего.
    (с)

Записей на странице:

Перейти в форум

Модераторы: